Месть по-лотарингски, или Долг судьи Ламбера

В среду на минувшей неделе в своем доме в Ле-Мане был обнаружен труп 65-летнего Жана-Мишеля Ламбера, бывшего судьи, погибшего от удушья с полиэтиленовым мешком на голове. Полиция склонна считать произошедшее самоубийством, и эта смерть прошла бы незамеченной остальной Францией, если бы не одно обстоятельство: в далеком 1984 году Ламберт расследовал нашумевшее деле о похищении и убийстве четырехлетнего Грегори Вильмена.

Это преступление так и не было раскрыто, но буквально за несколько недель до смерти судьи Ламбера был арестован двоюродный дедушка убитого мальчика и его жена. Прямого отношения к смерти малыша арестованные вроде не имеют, однако полиция намекает, что появились важные данные и новые подозреваемые. Все-таки с 1984 года криминалистика шагнула далеко вперед.

Вся история напоминает жуткий криминальный роман Себастьяна Жапризо и живописует нравы французской глубинки: трагедия произошла в лотарингской деревне Лепанж-сюр-Волонь.

Моник Вильмен, бабушка Грегори, жестоко, как это бывает у деревенских, разругалась со своей сестрой Терезой, соответственно, разругались и семьи их детей. За три года до гибели мальчика его родители стали получать угрозы, по телефону и в письмах, от каких-то «воронов» (во французском языке «ворон» означает также автора анонимных угроз). Анонимность анонимностью, но под письмами стояли и инициалы LB, что могло означать «Бернар Лярош» - так звали сына Терезы.

В пять часов пополудни 16 октября 1984 года родители Грегори получили очередной звонок от «ворона», который сообщил, что забрал мальчика и бросил его в реку. Вечером утонувшего ребенка со связанными руками ногами нашли. На следующий день пришло письмо: «Надеюсь, что ты умрешь с горя. Никакие деньги тебе сына не вернут. Вот тебе моя месть, сволочь».

Дело казалось простым, поскольку 15-летняя сестра жены Бернара Ляроша рассказала, что в день похищения была с ним в машине, они забрали малыша от дома Вильменов, а потом уехали к реке, Бернар ушел куда-то с Грегори,  а вернулся один. Ляроша арестовали, но буквально несколько дней спустя девочка отказалась от своих показаний, заявив, что на нее оказывали давление жандармы. Казалось, в руках у следствия были избыточные улики – письма, но неуклюжие попытки найти на них отпечатки пальцев сделали анонимки непригодными для анализа. Ляроша пришлось выпустить.

Узнав, что Бернар может оказаться на свободе, отец мальчика сообщил прессе, что сам убьет родственничка. Не прошло и двух месяцев со дня освобождения Ляроша, как Жан-Мари Вильмен пристрелил его и сдался полиции. Суд дал ему пять лет, но мститель уже вскоре оказался на свободе. Думаете всё? Нет.

Графологическая экспертиза заподозрила, что письма с угрозами могла написать… мать мальчика, Кристин. В подвале дома Вильменов нашли такую же веревку, какой был связан ребенок. Пошли слухи, что у нее был роман с Бернаром. Но уровень экспертизы был такой, что никого ни в чем не убедил. Дело в отношении Кристин закрыли через девять лет после гибели ее сына.

При всей безалаберности расследования ему можно отдать должное в одном: оно не было прекращено. И вот теперь последовал арест 73-летнего Марселя – брата рассорившихся когда-то Моник и Терезы. Теперь эксперты считают, что письма с угрозами писал Марсель и его жена. Бернар Лярош тоже якобы был в деле, как и сестра его жены, но в какой степени, сейчас пытаются разобраться.

О чем бы ни повздорили когда-то Тереза и Моник и как бы потом ни пытались насолить друг другу их семейства, жертвой спеси своих неумных бабок стал малыш Грегори. Он-то точно еще ни в чем не успел провиниться.

Бывшему судье Жану-Мишелю Ламберу, в молодости расследовавшему загадочное убийство в Лотарингии, вроде бы себя винить было не в чем. Он потом вспоминал, что неудачи следствия были результатом плохой работы всей юридической системы. Но все же не случайно, что в связи  с его смертью вспомнили в первую очередь то старое нераскрытое дело о гибели четырехлетнего Грегори Вильмена. У судьи Ламбера остались на земле невыплаченные долги. Впрочем, никто уже не узнает, о чем он думал, надевая на голову полиэтиленовый мешок.

Давайте-ка выпьем за общее смягчение нравов и усовершенствование юридической системы. А то детей жалко.

Налил и немедленно выпил – Леонид Швец