Библейские страсти на излете жизни. Есть ли у Филарета силы на новую драку?

Его жалкие, ничтожные, мелочные и трусливые коллеги испугались его величия, его внутренней силы. Им не нужны были великие дела, им нужно было рубить бабки – перестройка же. Победил рохля-Алексий и его суетливый денщик Кирилл с бегающими глазами, липкими руками и водочно-сигаретным импортом.

Филарет – человек невероятно сильного, жесткого, авторитарного характера, заоблачных амбиций и огромной жажды власти посвятил свою жизнь созданию собственной церкви, где он будет главным. Она должна была стать блистательным продолжением домонгольской Киевской митрополии – намного более яркой, живой, интересной и честной, чем у залесских мокшан с их вечными синодальными склоками и ничтожными бизнес-делишками.

Задача – гигантская. Колоссальных, просто нечеловеческих масштабов. Но для Филарета это было как раз самое то. Ради своего дела он пожертвовал всем, стал преданным анафеме раскольником, отверженным и отлученным. Фактически его при жизни отправили в ад. Но не сломили.

Жалкие и недостойные оппоненты лишь сильнее распалили огненный столп его гордыни, тщеславия и властолюбия. Он и сжигал Филарета изнутри, но и не давая упасть, раскиснуть, раскаяться, сдаться на милость судьбы и Москвы. Никакие препятствия его не останавливали. Он шел к сияющей цели.
И вот, когда после 25 лет почти безнадежной борьбы победа оказалась на расстоянии вытянутой руки, он "на минуточку" отошел от штурвала, дав "порулить" самому верному из своих учеников, почти сыну. Это нужно было для чистой формальности, чтобы завершить процесс легализации своего детища, наполнения его божественной благодатью и общественной верой.

И в ту же секунду этот ученик, совращенный сладкими речами кудрявого змия, предал его – совершенно спокойно, буднично и без громких заявлений. Со смиренной ледяной улыбкой украл у отца Дело всей его жизни – его Церковь, его Прелесть. Передал ее каким-то жадным и ничтожным грекам, которые по сути своей ничем не отличаются от русских, с которыми он всю жизнь воевал.

Отправил отца своего в дом престарелых, забыл даже имя его. А перед этим еще и почти случайно извратил, создав ему славу склочного буйного старикашки с подозрительными московскими корнями.
И что самое страшное, это предательство случилось уже на излете жизни, когда Филарету девяносто лет! Сил на новую драку почти не осталось!
(Именно так, похоже, ситуация выглядит в глазах самого патриарха).

Это уже даже не шекспировские страсти, а библейские. Думаю, что внутри благообразного старца Филарета сейчас все кипит и бурлит – он светится от чистой ярости, боли и неутолимой жажды мести.
Для дьявола не может быть лучшего времени, чтобы предложить ему Сделку. И, уверен, она будет предложена – в той или иной форме. С такими героями и в таких сюжетах иначе и не бывает. Вот примет ли такую сделку Филарет?

Автор: Иван Яковина, журналист