Право — только для взрослых, дети — рабы и прочие ужасы свободы

Думаю, что вопросы о нелегкой судьбе детей возникают с легкой руки Ротбарда, который написал несколько провокационных пассажей в «Этике свободы». В общем случае, «детские вопросы» сводятся к двум — являются ли дети рабами родителей и как определить правоспособность в этом вашем либертарианстве.

Я сейчас пишу эту колонку, потому, что детский вопрос является удобным поводом для того, чтобы сказать об одном важном свойстве права, о котором почти всегда забывают. Это свойство состоит в том, что право существует исключительно между взрослыми людьми. Вспомним Лона Фуллера и его «право — это язык взаимодействия людей». Для того, чтобы быть частью этой системы, вы должны иметь возможность понимать этот «язык взаимодействия», быть его частью. Быть взрослым означает быть способным понимать происходящее с вами, быть способным контролировать свои поступки и отвечать за них, в том числе и материально.

Поэтому право автоматически исключает из себя людей, неспособных быть взрослыми — детей, некоторых больных, инвалидов и стариков в определенных состояниях. Эти люди полностью или частично находятся под опекой взрослых, которые принимают за них решения в определенных случаях. Когда я говорю «исключает», это не означает какого-то распоряжения или приказа, которым эти люди исключаются, это означает просто, что они фактически не могут быть частью этого порядка, какие бы приказы на этот счет не издавались.

Теперь переходим к вопросу о рабстве. Понятно, что ваш дядюшка, лежащий в коме, не является вашим «рабом», хотя вы принимаете за него решения. Точно так же и дети не являются «рабами» взрослых. В свободном обществе, они просто находятся под опекой. Рабство внешне сходно с опекой в том пункте, что хозяин тоже принимает решения за раба, однако раб не лишился своей свободной воли, она просто искусственно ограничена принуждением хозяина. У объектов же опеки эта самая свободная воля, которая, повторю, включает в себя способность понимать происходящее, контролировать свои поступки и отвечать за них попросту отсутствует или как в случае детей, находится в процесс становления.

Тот факт, что дети, находясь под опекой учатся быть взрослыми, дает нам ответ на вопрос о том, когда наступает правоспособность. Очевидно, что это наступает в тот момент, когда ребенок уже может поступать, как взрослый. И, очевидно, что существующее правовые критерии вроде достижения человеком некоего возраста являются достаточно произвольными. Разные люди взрослеют с разной скоростью, и в разных сферах деятельности достигают «взрослости» в разное время. Можно предположить, что в свободном обществе правоспособность будет приобретаться в разное время для разных людей и отдельно для определенных сфер деятельности.

Например, ваш сын, как маленький Фейнман, легко может починить любой электронный дивайс. Вы решаете, что он вполне в состоянии зарабатывать этим бизнесом уже сейчас, когда ему всего 12. Он может это делать и через вас, как своего опекуна, но вы хотите, чтобы ребенок пораньше познакомился с прелестями взрослой жизни. Вы с вашим Фейнманом идете в суд, где ваша задача — доказать судье, что мальчик в состоянии заниматься этой деятельностью, он умеет читать, писать, понимает контракты и так далее. Если все проходит хорошо, судья принимает решение о том, что Фейнман может заниматься этим делом, и что в его рамках контрагенты могут считать его взрослым. Заметьте, речь идет не о полной правоспособности, а о наделении качествами взрослого в рамках определенной деятельности.

Здесь сразу становится ясно, что вполне логично допустить существование разнообразных конкурирующих между собой тестов и экзаменов на «взрослость», вроде TOEFL, причем, тестов как для отдельной деятельности, так и для достижения «общей взрослости», то есть, для полного выхода из-под опеки родителей. Разные судьи, в зависимости от своих предпочтений и опыта будут требовать соответствия разным тестам, что, в целом, создаст высоконкурентную среду, способствующую поиску лучших решений.

Очевидно, что ваши работодатели и потенциальные контрагенты тоже заинтересованы в том, чтобы иметь дело со взрослыми и, предположительно ответственными людьми, способности которых засвидетельствованы судом. Это будет создавать дополнительный спрос на тесты и лучшие решения в них.

Таким образом, «взрослость», то есть, интеграция в правовой порядок, будет наступать постепенно и для каждого по разному. Обучение превратится в один из механизмов взросления и получения практических результатов в виде способности (не «разрешения», а, скорее, получения определенного конкурентного преимущества) заниматься определенным делом под защитой права.