Частный Андреевский

Честно говоря, для меня «сердце Киева» было уничтожено еще при советской власти, а Андреевский в новые времена стал таким себе мини-Арбатом, на котором плохие художники пытались всучить плохие картины туповатым туристам. Но дело, конечно, не в моем отношении, я признаю, что для огромного количества киевлян Андреевский спуск является важным символом и более того, лично я — автор этих строк — глубоко возмущен фактом сноса домов и присоединяю свой голос «за» или «против» - в общем туда, куда там надо.

После сноса домов в интернетах поднялся шум и разгорелся очередной холивар. С одной стороны, стоит стон по поводу злочинной влады и сердца Киева, с другой — как бы объясняется, что все, мол, меняется, и никуда от этого не денешься и показывается (в который уже раз!!) Эйфелева башня. Однако, вопрос не в том, меняется ли что-то или нет, и не в том, какое именно состояние домов, улиц, скверов считается единственно правильным и не подлежащим никаким изменениям. Настоящий вопрос состоит в том, кто, как и на основании чего принимает решение об изменениях.

И тут мы опять попадаем во власть представлений о том, что только начальство знает, как правильно и вся проблема исключительно в том, правильное это начальство или нет. Вот в городе Х историческая часть объявлена заповедником и вот посмотрите, какие красивые фотки! – говорят одни. А вот в городе Y исторический центр, посмотрите какой ужас там понастроили и ничего — возражают другие.

И в том и в другом случае речь идет о начальстве. Однако, начальство — субъективно и мы это хорошо знаем. Ни голоса избирателей, ни мнение общественности не являются теми рычагами, которые всегда дают оптимальный результат. А если мы добавим коррупцию и характерное для любого начальства в любой стране мира самодурство и некомпетентность, то поймем, что имеем дело со случайным процессом. Объявить заповедником ту улицу или эту? На каком основании? На основании мнения краеведов? А если они ошиблись? А если на соседней с заповедником улице есть дом, которому, как выяснится через неделю после сноса, вообще цены не было? Кто определяет эту цену? Я уже не говорю о том, что именно на практике означает заповедник? Какие он накладывает ограничения на собственника? И не будут ли эти ограничения такими (как это бывает в большинстве случаев), что собственники не будут покупать недвижимость в этом районе, а это значит, что она неизбежно придет в упадок и вообще потеряется всякий смысл «заповедности»?

В любом случае, у начальства, принимающего решения, есть только мнения не подкрепленные никакой жертвой, никаким действием. И у любого начальства всегда и везде во все времена одна единственная цель — прикрыть свою задницу.

Впрочем, вместо того, чтобы тяжело вздохнуть и развести руками, я предложу выход из ситуации. И он достаточно прост. Проблема, как обычно, не в коммерческом подходе, который приписывают Ахметову, а как раз в его отсутствии, и не в зловредности частной собственности (купил землю и вытворяю, что хочу), а в отсутствии этой собственности.

Давайте посмотрим на такое явление, как Андреевский спуск. Кто им владеет? Есть отдельные владельцы домов, и владельцы участков земли (для простоты примем, что коммунальной собственности там вообще нет, только частная). Владельцы домов и земельных участков вольны вытворять у себя, что хотят. Для них ценностью является исключительно их участок. Существует ли общая ценность улицы Андреевский спуск? Судя по тому, какой хай стоит в интернетах, существует. Кто ей владеет? А никто. Улицы не продаются.

Теперь давайте представим, что улицы продаются. Улица — это проезжая часть и тротуар. Для простоты оставим в стороне вопрос сервитутов, считаем, что он урегулирован, опять же для простоты абстрагируемся от Ахметова, Януковича, злочинной влади и тому подобного. Считаем, что у нас есть некий абстрактный Киев, в котором продаются улицы, в том числе и Андреевский спуск.

Допустим, я хочу купить эту улицу. Для обострения ситуации, допустим даже, что мной движет сугубо коммерческий подход, меня интересуют только бабки, и более того, я вообще не местный, а киевлян считаю обычными жлобами с непонятным мне самомнением.

Почему я покупаю Андреевский спуск? Да потому, что я знаю, что это «сердце Киева», что тут производится выпас идиотов-туристов, что тут продают матрешки и советскую символику. Здесь принято не спеша прогуливаться по проезжей части, а не бодро разъезжать на джипах, тут существуют разные артефакты, вроде дома Булгакова и Андреевской церкви и так далее. Именно эта ценность, которая существует в головах у множества киевлян и гостей столицы привлекает меня, как предпринимателя. И совершенно очевидно, что эта ценность гораздо выше ценности сомнительного качества транспортной линии, соединяющей улицу Владимирскую и Подол.

Что я буду делать, когда куплю улицу? Я всеми силами постараюсь увеличить ее ценность. Что это означает? Это означает, что я отловлю всех краеведов, которых найду и заставлю их рассказать все, что они знают об этом месте. «Булгаковеды» со всех концов Земли будут постоянно пастись на Андреевском спуске. Возможно, я даже заставлю себя прочитать «Белую гвардию». По улице будет гулять Проня Прокопивна, а Мик Джеггер будет петь «Симпатию к дьяволу».

Я буду брать плату за использование своей собственности — улицы. При этом, понятное дело, что я заинтересован в том, чтобы по ней ходило как можно больше народу. А вот машин не надо. Машины будут платить больше. Дорого. Очень дорого. До такого уровня, пока их не будет ездить одна-две в день (не считая сервитута, но об этом мы уже сказали). Мне будут платить художники и коробейники. Они не будут платить государству и рекету, поскольку владелец — я.

Собственники домов и земельных участков быстро поймут, что они тоже выигрывают от сохранения статус-кво, а не от перемен. Ну, а если собственник дома задумал изуродовать фасад, то кто к нему придет? Сейчас никто не придет. А так - я приду. Приду совершенно точно и неотвратимо, приду еще раньше, чем прогрессивная общественность вообще что-то заметит и начнет вопрошать «доколе?!!» У меня будут убедительные аргументы, в виде, например, доли в прибыли. Ну, а если он не послушается — кто будет поднимать прогрессивную общественность на справедливую борьбу за сохранение исторических памятников? Кто будет эту борьбу финансировать? Правильно.

И в этом случае совершенно понятно, кто как, когда и на каком основании решает вопрос, меняться ли чему-то или нет. И вы неправильно ответите, если скажете, что решаю я — владелец улицы. На самом деле, это будете вы — киевляне и гости столицы. Потому, что что-то менять я буду только тогда, когда моя прибыль совсем упадет и я исчерпаю все методы повышения ценности. А это случится только в том случае, если эта улица перестанет быть «сердцем Киева», толкучкой по продаже матрешек и советской символики. То есть, только тогда, когда у нее появятся достойные и многочисленные конкуренты. То есть, тогда, когда Киев станет пригодным для отдыха и туризма. И скажите, кто в такой ситуации от этого проиграет?

Важно, что решение будет приниматься не на основе абстрактного мнения абстрактного эксперта, не на основе хотелок избирателей и политиков, а на основе мнения подтвержденного трудовой гривной, то есть, подтверждено выбором и осознанной жертвой множества людей.

И последнее. Мне скажут «ну хорошо, это ты такой хороший, а вот злой Ахметов купит улицу раньше тебя и все снесет». Я отвечу, что так не бывает. Как только я узнаю, что он что-то собирается сносить, я приду и спрошу «так сколько вы хотите за эту улицу?» И так поступит любой предприниматель в здравом уме и твердой памяти.