Три щеки – не предел, или Уникальная анатомия украинцев

А при определенных обстоятельствах этот снег, свалившийся на наши головы в невероятных количествах, мог бы попасть и в учебники истории, вызвав необратимые политические последствия.

Погода – штука по определению плохо предсказуемая. То есть, если что-то в ней и предсказуемо – то как раз вот эта непредсказуемость. И вот будучи непредсказуемой, погода все равно умудряется удивлять. То же самое – человеческое поведение. Даром, что ли, мы в школе писали сочинения на темы вроде: «Описания природы в творчестве NN как средство отражения внутреннего мира героя». Вроде студент как студент, ничего не предвещало, а – раз, топор достал, старушку погубил, да еще и Лизавета так некстати подвернулась…

Поэтому, в отличие от Арсения Петровича Яценюка, я бы не взялся предсказывать, как и когда народ отреагирует на нынешнюю власть самым подходящим для этой власти образом. Ждешь снега в январе – нет его, не ждешь в конце марте – а вот он.

Энциклопедическим примером непредсказуемости общественных реакций с недавних пор стала история с Мохаммедом Буазизи. Помните, уличный торговец, чье самосожжение поставило на уши половину арабского мира? Что привело 26-летнего парня из небольшого тунисского городка к демонстративному суициду, достаточно понятно. И это были вовсе не тяжелые жизненные обстоятельства, они-то как раз привычны для миллионов людей, изо дня в день пытающихся как-то сводить концы с концами. Толчком к трагедии послужило унижение – пощечина, прилюдно полученная от представительницы муниципалитета. От женщины. Как после этого жить?

За жизнь парня еще две недели боролись врачи, к его постели приходил и сам президент страны, но было поздно: Мохаммед скончался, а президенту вскоре пришлось бежать. Потом посыпались и другие страны. Буазизи в 2011 году был назван человеком года британской The Times и посмертно удостоен премии Европарламента имени Андрея Сахарова. В честь невольного инициатора арабских революций названы площади в столицах Туниса и Франции.

Стало ли в Тунисе с тех пор лучше – вопрос отдельный. На днях по самоубийственному пути Буазизи пошел 27-летний продавец сигарет Адель Хадри, у которого тоже вышла стычка с полицейскими из-за незаконной торговли. Никаких массовых столкновений с властью после этого не произошло. Непредсказуемо.

Три дня унижения, пережитого киевлянами в своем родном городе, который был брошен властями на произвол стихии, кажется, не произвели на граждан какого-то особенного впечатления. Все живо, с юмором, делятся своими приключениями, костерят Александра Попова и его подручных, но желание зайти в Киевскую городскую администрацию с лопатами наперевес не ощущается. Да и чего к нему заходить, он что, мэр, что ли? Тут сразу в другое место заходить надо, а это другой коленкор и другие возможные последствия для жизни и здоровья.

Рассказывают, однажды наглец ударил по щеке монаха и сказал: «Согласно твоему учению, ты должен подставить другую щеку». Монах подставил другую щеку. Наглец залепил и по ней. Затем он ударил монаха снова, но неожиданно получил отпор и был крепко поколочен. «Ты нарушаешь свое учение!» - кричал он сквозь слезы и сопли. «Ничего подобного. У меня ведь только две щеки, третей нет».

У нас щек, пожалуй, побольше двух будет. Навскидку – до десяти. И еще вопрос, предел ли это. Выпьем же в этот чудесный весенне-зимний день за терпеливого монаха, у которого не было отклонений в анатомии.

Налил и немедленно выпил – Леонид Швец