Страна с возможностью жить: как демонтировать колониальную модель

Советская Украина – как, впрочем, и все остальные республики СССР – была герметичным организмом. Максимум, куда из нее можно было деться – так это в соседний барак. Главное достижение в жизни – переезд в столицу. Не в Киев, конечно - в Москву. Эта герметичность предопределила крах советской системы, но одновременно она гарантировала интерес власти хотя бы к среде своего существования. В постсоветские годы и этот интерес исчез: среда перестала быть герметичной.

Те, кому удалось стать успешными в новых условиях, воспринимают страны, в которых работают, исключительно как места зарабатывания денег. Да, и здесь они умудряются строить фешенебельные поселки, но все же главная их недвижимость – на Западе. Там же деньги, дети и планы на старость. Никто не удивляется тому, что представители украинской политической и предпринимательской элиты проводят отпуска в Монако или на Сардинии. Отдых дома – это статусная вещь, приложение к должности. Это на самом деле – не отдых, а подготовка к выборам. И ничего нового в этом нет. Так всегда вели себя любые колонизаторы.

Это, конечно же, не мое открытие. Исследователи общественного прогресса на Западе давно уже открыли эту закономерность. Там, где колонизаторы относились к осваиваемой территории как к месту, в котором они собирались жить – и которое хотели оставить детям – они создавали одни институты. Так возникли Соединенные Штаты, Канада, Австралия. Там, где они относились к территории как к месту зарабатывания денег – другие. Так возникли будущие страны Африки. Разница между Россией и Украиной, с одной стороны, и Конго и Мозамбиком, с другой, в том, что в Африке колонизаторы были чужаками, а у нас они свои, родные. Но дела это не меняет. Потому что когда африканские страны избавились от колониальной зависимости и провозгласили независимость, у их элиты изменился только цвет кожи и уровень компетентности. Но установка на продолжение жизни семьи и сохранение авуаров за пределами места заработка сохранилась в неприкосновенности. Какому-нибудь Януковичу очень далеко до Мобуту или Бокассы, зато Путин к ним уже приблизился вплотную с точки зрения уровня обескровливания территории и перекачки ресурсов на счета приближенных.

Из этой катастрофической ситуации есть на самом деле два выхода. Первый – это возвращение к советской герметичности, то, что сейчас происходит в России. Тогда есть слабая надежда, что элита озаботится жизнью обслуги, залатает дыры на дорогах и отправит трудящихся в Крым за свой счет. Но герметичное государство обречено – как это доказал опыт СССР.

И второй выход – то, что должны сделать мы. Мы должны перестать быть колонией собственной элиты и местом ее обогащения. А это означает, прежде всего, отказ от веры в “хорошего царя” и способность общества к самостоятельному государственному строительству и готовность к постоянной смене элит. Означает отказ от разрешительных функций чиновничества. Означает уничтожение олигархии – то есть связи большого бизнеса и чиновничества. Означает отбор во власть людей, заинтересованных не в прибыли, а в стране – но для этого не нужно бояться кризисов, разочарований и ошибок.

Смена колониальной модели – непростое испытание. Но в результате мы получим страну, в которой будут хотеть жить не только те, кому некуда больше деться, а и те, кому есть куда отправиться. Страну с возможностью жить, а не с возможностью воровать.