Тарас Чорновил: считаю Ющенко причастным к гибели моего отца

Таможенные соседи

Тарас, вас впечатлило выступление президента перед депутатами?

Тарас Чорновил: Оно не было эпохальным. Это был бы нормальный спич для ежегодного общения с прессой премьер-министра, но не для главы государства. Ежегодное послание должно содержать новую программу, которой будет подчинено развитие страны. Яркого, четко акцентированного момента в выступлении не было. Да, были вещи, которые имеют общественное значение, но их как будто специально «топили» в общем потоке текста. Чтобы, с одной стороны, проафишировать, с другой – не создавать лишнего шума.

Например?

Тарас Чорновил: Тема о переходе к продаже земли. В печатном варианте послания, который раздали депутатам, этот момент прописан. А в устном заявлении Виктор Янукович упомянул об этом вскользь. Я – сторонник открытого земельного рынка. Но нынешняя инициатива власти проходит на фоне двух вещей: угрозы дефолта и заявлений из Администрации президента, что землю будут продавать и иностранцам. И меня эти вещи очень тревожат.

А вариант «3+1» в рамках Таможенного союза вам удалось расшифровать? Похоже, эта схема стала большим сюрпризом даже для соратников Януковича.

Тарас Чорновил: Те, кто хоть немного вникал, что такое Таможенный союз, понимает, что это не та организация, которая предполагает ассоциированное членство. Там единые принятые торговые нормы, которые действуют в рамках определенного круга государств. И нельзя быть «наполовину беременной». Если туда входит кто-то, кто берет на себя четверть или треть обязательств, структура моментально разрушается. Значит, входя в ТС, нужно принимать 100% обязательств. Даже если мы говорим о какой-то модернизации соглашения о вступлении в эту организацию, то его должны будут принять все четыре стороны. Никакого «три плюс один!».

Так на кого же это рассчитано?

Тарас Чорновил: Судя по всему, это сделано специально под переговоры с россиянами по поводу цен на энергоносители. Москва четко уловила сигнал Януковича. Раньше о Таможенном союзе заявлял только экс-замминистра Валерий Мунтиян. Но на то он и зам, чтобы министр мог опровергнуть его слова. А вот после того, как о вступлении в Таможенный союз с парламентской трибуны сказал президент, тезис об этом выглядит как неотвратимый. Это дает России дополнительные аргументы для давления. Если украинская сторона рассчитывала что-то пообещать, потом затянуть процесс на годы и в результате «съехать», то теперь этот вариант не пройдет. После такого выступления разговаривать с россиянами придется не замминистра и даже не премьеру, а лично президенту. Причем очень серьезно разговаривать. Пусть он сам и отменяет собственные слова. Это будет очень травматично и больно ударит по российско-украинским отношениям.

Судя по всему, и на украинско-европейские отношения возня вокруг Таможенного союза повлияла не лучшим образом…

Тарас Чорновил: Тут даже речь не о Евросоюзе, а о ВТО. Если мы собираемся вступать в Таможенный союз, нам нужно получить согласие 196-ти стран ВТО. То есть, они должны согласиться (и ратифицировать в своих парламентах), что Украина будет действовать по иным правилам, нежели остальные страны. Вы себе можете такое представить? Вот и в Европе не могут. Вместо этого у нас могут сильно усложниться переговоры по зоне свободной торговли с ЕС. Из Европы нам уже недвусмысленно дали понять, чтобы мы определялись: либо мы в Таможенном союзе, либо стремимся к экономической интеграции в Европу. Причем это было еще до того, как о Таможенном союзе заговорил президент. После его выступления нашим чиновникам просто нет смысла ездить в Европу. На осень были запланированы переговоры, которые при благоприятном результате позволили бы на начало следующего года выйти на подписание договора о зоне свободной торговли и соглашения об ассоциации. У нас, кстати, эти два пункта увязаны в один. Но если ближайшие два раунда переговоров срываются или становятся нерезультативными, это означает, что до осени не будет согласована ни одна торговая группа. И на следующий год мы выйдем с теми же результатами, которые имеем сейчас. Это что касается официального уровня переговоров. Такая же ситуация – на неофициальном. Тот же Андрей Клюев нормально воспринимается в Европе, с ним готовы были вести дискуссию и выходить на полуформальный контакт. Но после наших дерганий с Таможенным союзом Клюеву в Европе сказали приблизительно так: мы вас очень уважаем, но не видим смысла в дальнейших встречах. То есть, фактический отказ в неформальном общении означает, что Европа заняла выжидательную позицию и думает: а стоит ли с нами продолжать переговоры?

Дело Чорновола

Янукович в своем послании упомянул о необходимости доведения до конца резонансных дел, касающихся гибели журналистов и высокопоставленных лиц. Судя по всему, он имел в виду и Вячеслава Чорновола…

Тарас Чорновил: Это прозвучало через неделю после того, как президент встретился с Генпрокурором. Могу предположить, что во время их разговоров речь шла и о Вячеславе Чорноволе. После этого наша вторая встреча с Генпрокурором была очень интересной. Он заявил, что есть определенное недоверие к киевской милиции, в чьей юрисдикции находилось это дело, поэтому прокуратура забирает ее себе. Я это расцениваю так: в расследовании гибели моего отца впервые появилась политическая воля довести это дело до конца.

У вас есть предположения, кто мог выступать заказчиком гибели вашего отца?

Тарас Чорновил: К сожалению, нет. Очевидно, что все это делалось под выборы президента Кучмы. Не думаю, что Кучма давал команду убить отца. Скорее всего, он сказал: сделайте так, чтобы Чорновил не мешал мне на выборах. То есть, не ломал схему «Кучма против коммунистов». Но воплощению этого сценария мешали Вячеслав Чорновил и Александр Мороз. Мороз мог вытеснить Симоненко, и вообще, он был очень неудобным соперником для Кучмы. А Чорновил был еще более неудобным. И выборы это позже показали: Кучма стал президентом благодаря Западной Украине, которая его ненавидела, но проголосовала против коммуниста. Насколько я понимаю, задание убить Чорновола изначально не ставилось. Нужно было уничтожить его политически. В общем, это то, что сделали с Морозом. Ведь если бы не сработала «Каневская четверка» и граната против Витренко, возможно, и Мороза бы не было сегодня в живых. Просто его сумели маргинализировать. Чорновола не смогли. РУХ пытались развалить, однако он сделал все, чтобы этого не допустить. Ездил по областям, встречался с людьми. И он бы этот раскол преодолел, тем самым, получив хороший электоральный ресурс и моральную готовность к противодействию. Этого допустить не могли. Поэтому решили уничтожить физически.

Вы верите в то, что это дело возобновили, чтобы действительно восстановить справедливость?

Тарас Чорновил: Ну, точно так же, как и по Гонгадзе. Это дело на слуху в мире, оно принесет быстрые дивиденды. О деле моего отца как-то забыли, хотя я считаю, что останься он в живых, или если бы его дело расследовали сразу же, то и Гонгадзе был бы сегодня жив. Да Украина бы по-другому развивалась!

В причастности к гибели вашего отца вы обвинили и Виктора Ющенко. У вас есть какие-то доказательства?

Тарас Чорновил: Он сделал все возможное и невозможное, чтобы Кучма в 1999 году стал президентом! Именно Ющенко был главой правления фонда «Социальная защита» Александра Волкова. Через эту структуру проходили все грязные финансы, все подкупы избирателей и комиссий, жесткое давление на судей и т.д. Кроме того, Ющенко был близким другом покойного министра МВД Юрия Кравченко. И я очень сомневаюсь, что он не знал, что Кравченко дан приказ уничтожать Чорновола. Мне рассказывали высокие милицейские чины, что на одной из пьянок, когда Кравченко делал знаменитое признание: «Вы даже убить по-человечески не можете, а я должен перед этими с…и журналюгами отчитываться», присутствовал и Ющенко. Они были большими друзьями, у них доля общая была. Показательно и то, что Кравченко убили в 2005 году, когда президентом стал Ющенко. Все привыкли к версии, что его убили, чтобы он чего-то не рассказал про Кучму. Тогда объясните мне: почему новая власть в один голос твердила, что это самоубийство, тогда как все факты указывали на насильственную смерть? Это лучшее доказательство того, что Кравченко убили не за то, чтобы не рассказал про Кучму, а чтобы не сдал Ющенко. Я считаю бывшего президента причастным к гибели моего отца. Но у меня нет доказательств. Свое слово должно сказать следствие.

Вы думаете, Ющенко что-то угрожает? Ведь все обратили внимание, что новая власть не трогает его людей. В отличие от людей Тимошенко…

Тарас Чорновил: Потому что есть четкие договоренности. Точно такие же были договоренности между Ющенко и Кучмой. У нас репрессировать начинают через каденцию. Например, Ющенко дал обязательства, что не тронет Кучму. Янукович таких обязательств не давал, и поэтому сейчас у Кучмы проблемы. Зато Янукович обязался не трогать Ющенко. И, думаю, он эти 5 лет выдержит. Но если следствие все-таки выйдет на то, что он причастен к гибели моего отца, дело начнет растворяться. То есть, Ющенко сильно попортят нервы, но тянуть его в тюрьму никто не будет.

Партийный вопрос

А почему был перенесен партийный съезд, запланированный на 9 апреля?

Тарас Чорновил: Этого не знают даже сами регионалы. Каждый из них врет что-то свое. И это уже пахнет международным скандалом. Ведь они пригласили на съезд братские партии, которые уже зафрахтовали самолеты. График приглашенного Грызлова тоже уже был выстроен. За такое можно и по морде получить! Но главный вопрос: почему был отменен съезд. Для этого нужно вспомнить, кто является лидером партии. Николай Азаров. А на кого сейчас сбрасывают весь негатив? Правильно, на премьера. Судя по всему, регионалы не определились, что с ним делать. Ведь переизбрать лидером партии, а потом со скандалом снять с поста премьера – нежелательно. Скорее всего, в ближайшее время будут определяться: как вести себя с Азаровым. Насколько я знаю, есть три линии. Одни предлагают увольнять с поста премьера, но с почестями и оставить лидерство в партии. Другие – гнать со всех должностей. А третьи предлагают держаться за него. Слово за президентом.

А как будет решен вопрос с Киевом? Снова заговорили о досрочных выборах киевского мэра…

Тарас Чорновил: Юридических оснований для этого нет. Черновецкого можно переизбрать досрочно в одном случае: доказать, что он совершил тяжелое преступление, и посадить. Тогда он автоматически теряет свою должность и Верховная Рада назначает выборы.

То есть, сейчас ничего не будет…

Тарас Чорновил: Не будет, но по другой причине. У власти большая проблема с кандидатом. Киевляне, к сожалению, в последнее время демонстрируют одну плохую привычку: если есть два плохих кандидата, они найдут третьего, еще хуже. Черновецкий – яркое тому подтверждение. Скажу вам честно: Александром Поповым я доволен и голосовал бы за него. Но я понимаю, что его сейчас в Киеве вряд ли изберут. Он принадлежит к команде, которую здесь не любят. Так что, думаю, победит либо Черновецкий, если не посадят, либо Лесик Довгий, либо еще кого-нибудь найдут. В нынешних условиях даже Турчинов может пройти. Особенно если Юлю посадят.

А как вам работается во фракции «Реформы ради будущего?». Нравится видеть свое лицо на рекламных билл-бордах?

Тарас Чорновил: Я вообще не люблю физиономии политиков на билл-бордах. В нашем случае, если целью ставилась узнаваемость политиков, можно было бы обойтись западным вариантом: небольшой плакат. Я не верю, что такие вещи дают серьезный политический эффект.

А зачем вам пиариться? Ведь ваша фракция в основном голосует в унисон с провластной коалицией.

Тарас Чорновил: Где-то в унисон, где-то бывают противоречия. Ведь не секрет, что Партия регионов хотела сколотить фракцию в 226 голосов. А наши депутаты, объединившись в «Реформы…», перебили им эту игру. И наши депутаты голосуют самостоятельно. А в ПР не может быть иного мнения: тот, у кого оно есть, быстро оказывается за пределами фракции. Я это почувствовал на себе.

Но, все же, будучи членом Партии регионов, вы получили определенный опыт…

Тарас Чорновил: Главный опыт в том, что украинский политикум катится в пропасть. С каждым составом система принятия решений все тупее, лидеры все более забронзовевшие, а количество ошибок растет. Это все можно развязать только египетским способом. Надеюсь, что не ливийским.

Фото «Украинская правда»