Игорь Фомин: «В каждый склеенный конверт Луценко предложил вкладывать анекдот про Януковича»

После отправки в Менскую исправительную колонию у Луценко осталась единственная надежда на Европейский суд по правам человека – только вмешательство авторитетных судей из Страсбурга может вырвать его из заточения. Что бы там ни сочиняли в Генпрокуратуре о рекомендательном характере решений главного суда по правам человека – есть действующий указ президента о неукоснительном выполнении таких вердиктов. Иначе государству-нарушителю грозит исключение из Совета Европы.

Первое решение ЕСПЧ было в пользу Луценко и признало его арест политически мотивированным. Но правительство Украины заявило, что этот документ, во-первых, не обязывает отпускать Луценко, потому что на тот момент он был уже осужден по другому делу. Во-вторых, решение будет обжаловано. Буквально за два дня до истечения срока подачи апелляции правительственный уполномоченный по делам Евросуда Назар Кульчицкий таки послал во Францию письмо с обжалованием. Теперь судьба Луценко зависит от членов Большой палаты ЕСПЧ, политической ситуации после выборов в стране и профессионализма его защитников. С одним из них – Игорем Фоминым и пообщались Контракты.UA.

Встречи с Луценко проходят по-прежнему в формате «за стеклом»? Что говорит по этому поводу тюремная администрация?

Игорь Фомин: Встречи с Юрием Луценко проходят с нарушением его права на защиту через пластиковое стекло. Единственный плюс - сейчас нас не заставляют общаться по телефону, а открывают специально сделанную форточку. Ранее этого окошка не было, оно сделано как будто «под заказ» для Луценко. Администрация письменно сообщила нам, что обеспечить другой режим оказания адвокатской помощи они не имеют возможности. Я понимаю, что это ложь, и они умышленно препятствуют защитникам, но, к сожалению, законные методы воздействия нам не помогли.

Что можете сказать о колонии в Макошино? Какие у вас впечатления от увиденного там?

Игорь Фомин: По территории мы не ходили – нас туда не пускают. В самой колонии мы видим только две комнаты: для ожидания посетителей и осмотра передач и для краткосрочных свиданий, в которых мы общаемся с Юрием Витальевичем. Общее впечатление: это царящий там страх перед начальством, который доходит до абсурда. Сотрудники боятся что-то сделать самостоятельно, принять какое-то решение, на пустом месте создают нелепые конфликты, боятся доносов, боятся быть людьми, проявить элементарную человечность. Это все выглядит мерзко и вызывает отторжение!

Есть ли у Луценко какие-то жалобы на условия в Макошино, какие-то действия администрации?

Игорь Фомин: Юрий не ждет и не ищет каких-либо льгот и привилегий  по содержанию в колонии. Ему не нужны «еврохаты» и прочая показуха. Он и его защитники сражаются только за его законные права: право на здоровье и медицинское обслуживание, право на защиту, право на цивилизованное общение. В этой части есть жалобы на руководство колонии – приходится сталкиваться с откровенной ложью о здоровье моего подзащитного, которую с завидной регулярностью ретранслируют пенитенциарии.

Что за вакханалия творится в колонии с телефонами?

Игорь Фомин: Я бы не сказал, что вакханалия. Так – пакости из желания выслужиться. Сославшись на техническую неисправность телефонной линии, была попытка прервать связь Луценко с внешним миром, когда он говорил о политике и критиковал Януковича. За компанию лишились телефонной связи с близкими еще более 500 заключенных. Вероятно, тюремщики рассчитывали, что подобные действия вызовут агрессию у других узников по отношению к Луценко. Но эта попытка провалилась и теперь все телефоны включены.

Как расцениваете видеосъемку сотрудниками колонии стриженого Луценко во время мытья пола? Ведь к узнику не пускают даже фотографа без его согласия, а тут целый видеоролик сняли?

Игорь Фомин: Все эти действия - звенья одной цепочки. Изолировать, унизить, поломать. Это дешевые трюки слабых людей. Они наслаждаются своей временной властью, не понимая, что лишения и несправедливость только закаляют характер таких незаурядных личностей, как Юрий Луценко. И скоро за все это придется отвечать по всей строгости закона.

Почему Луценко ограничивают в свиданиях мотивируя тем, что сам узник о свиданиях не просил. Это законно?

Игорь Фомин: Изоляция, изоляция и еще раз изоляция. Дешевая ложь, открытое беззаконие стали символом и лицом действующей власти. Они бессовестно врут, что Луценко не хочет никого видеть, отказывается от встреч с дипломатами, журналистами. Точнее, всем, кто обращается с ходатайством о встрече с моим подзащитным, отвечают по иезуитски: дескать, сам осужденный не обращался к администрации с просьбой принять такого-то гостя, посему вынуждены отказать в посещении. Кто поверит, что заключенный публичный политик откажется от встречи с послом США? Кто поверит, что Юрий откажется от встреч с журналистами? Никто! Я уверен, что сам факт уже второй просьбы посла США Джона Теффта о свидании с осужденным Луценко, резолюция Совета Европы, Конгресса США, неоднократные высказывания президента России заставили бы задуматься любого. Но, только не Януковича и его команду.

Как здоровье Луценко?

Игорь Фомин: К сожалению, это наша самая большая проблема. Состояние его здоровья ухудшается - уже вторую неделю он страдает от серьезных головных болей. Три дня лежал в медчасти. Однако, администрация колонии продолжает врать, что за медпомощью он не обращался. Более того, Луценко сделали выговор за то, что прилег в дневное время на кровать, так как не в силах уже было стоять на ногах из-за болей. (По тюремным правилам лежать на кровати до отбоя строго воспрещено – ред.). Представьте себе, какой человек может вынести то, что выносит Юрий Луценко. Лживые обвинения, фальшивое правосудие, изоляция от семьи, друзей, соратников, голодовка, полтора года в каменном мешке. Все это не сломило его духа, но серьезно отразилось на здоровье.

Какую работу Юрий выполняет сейчас в колонии?

Игорь Фомин: Он работает наравне со всеми. Говорит: хотите, буду шить рукавицы, хотите, клеить конверты. В любую работу он вкладывает свою выдумку, запал и нежелание сдаваться. Так мы получили от экс-министра хенд-мейдовские рукавицы «Украина в твоих руках», а в каждый склеенный в тюрьме конверт он предложил вкладывать фирменный анекдот от Луценко о Януковиче и его команде.

На какую законодательную норму ссылаются тюремщики, запрещая Луценко передавать рукописи и записки?

Игорь Фомин: Сейчас в нашей стране беззаконие стало законом. Требование защиты соблюдать законы нашей страны вызывает раздражение и непонимание. Не существует таких норм в законодательстве, это самоуправство и очередное желание «не пущать», закрыть, спрятать, изолировать. Чтоб не было едких для власти интервью, открытых писем, которых они боятся как огня. Поэтому никто ни на что не ссылается, а просто не разрешает.

Подготовлена ли апелляция по поводу последнего эпизода со слежкой за водителем Сацюка – Давыденко? На какие нарушения суда первой инстанции вы указывали?

Игорь Фомин: Апелляция подготовлена и отправлена в суд. Позиция защиты проста и очевидна: Юрий Луценко не имел полномочий и не принимал решение о проведении слежки за Давыденко. Такое решение в нашей стране может принять только суд. Апелляционный суд, изучив материалы оперативно-розыскного дела (ОРД), постановил решение о слежке за Давыденко. Печерский районный суд, в отличие от апелляционного, не пожелав изучать материалы ОРД, написал, что оснований для слежки не было, и осудил Юрия Витальевича. Было бы смешно, если бы не было так грустно.

Что с рассмотрением кассации на приговор судьи Сергея Вовка за празднование Дня милиции и по трудоустройству Приступлюка?

Игорь Фомин: Дело кассационным судом истребовано. Для нас очевидно, что рассматривать его начнут после выборов. Во-первых, не все судьи хотят замараться в таком юридическом произволе. Во-вторых, властям не нужно, чтобы политического противника, который пользуется огромной поддержкой в народе, в период предвыборной гонки привезли в Киев и предоставили трибуну для выступлений. Именно поэтому до выборов, вероятно, Луценко не будет в столице.

Если сравнивать дела всех ваших подзащитных – Богдана Данилишина, Евгения Корнийчука и Юрия Луценко, какую работу вы назвали бы самой успешной?

Игорь Фомин: Общее в этих делах – фальсификация уголовного обвинения. Все эти дела закончатся оправданием подсудимых и ответственностью фальсификаторов. Дела Корнийчука и Данилишина более успешны, поскольку они находятся на свободе. Дело Юрия Луценко самое сложное, но сейчас я полностью уверен в победе.

Почему апелляция на решение ЕСПЧ по делу Луценко подана в последний момент?

Игорь Фомин: Цель подачи апелляции за два дня до истечения срока очевидна – исключительно затягивание времени. Мы не питали иллюзий насчет того, что правительственный уполномоченный не обратится с апелляционной жалобой. Позиция властей была ясна – идти в деле Луценко напролом и до конца.

Может ли Большое жюри в Страсбурге написать конкретно: «Луценко освободить» или таких решений не бывает?

Игорь Фомин: Если Большое жури и примет к рассмотрению апелляцию, то будет изучать  только вопрос законности ареста.

Часто ли правительственный уполномоченный по Евросуду апеллирует к Большому жюри в Страсбурге?

Игорь Фомин: В моей практике не было таких случаев. Но думаю, что именно дело Юрия Луценко будет показательным во многих аспектах. Ведь наша цель – не получение материального возмещения ущерба, а восстановление справедливости, установление истины и – в дальнейшем – наказание всех виновных в незаконном задержании, аресте и осуждении гражданина Украины. В Европейском суде процедура такова: сначала комитет из пяти членов Большой Палаты ЕСПЧ решает, есть ли основания рассматривать поступившую от властей страны жалобу. В случае позитивного решения члены этого комитета дают «зеленый свет» рассмотрению обстоятельств дела Большой Палатой. Но сколько времени займет апелляция, если ее вообще примут к рассмотрению, – неизвестно.