Глубокий Понт дороже денег

Древние греки называли Черное море Понтом Аксинским, что переводится как негостеприимное море. А вот известный археолог Роберт Баллард считает его не только гостеприимным, но и богатейшим подводным музеем мира. О том, что обнаружено в ходе украинско-американской подводно-археологической экспедиции, нам рассказал директор департамента подводной археологии Института археологии НАН Украины Сергей Воронов.

По материалам "Личного счета"

— Чем так приглянулось наше море Роберту Балларду, ведь он работал на самых интересных подводных объектах: Титанике, линкоре «Бисмарк»?

— В прошлом году мы проводили экспедицию по поиску затонувшего в 1941 году санитарного транспорта «Армения», на котором погибли около 7 тыс. человек. Но, к сожалению, техника, имеющаяся сегодня в Украине, исчерпала свой ресурс. Она эффективна на глубине до 240 м, тогда как Армения затонула намного глубже. Информация о нашей экспедиции попала в иностранную прессу. Случайно эту заметку прочитал директор института археологической океанографии университета «Ротайленд», известный ученый Роберт Баллард. Заинтересовавшись нашей экспедицией, он предложил помощь. Предоставил свою технику — на сегодня самую передовую — гидролокатор «Эхо», который позволяет обнаруживать затонувшие объекты на глубине 4 тыс. м (самая большая глубина в Черном море — 2,2 тыс. м), и телеуправляемые подводные аппараты «Геркулес» и «Аргус». Наша задача состояла в том, чтобы обнаружить Армению и присвоить этому кораблю статус морского мемориала. Таким статусом обладает только Титаник, на котором погибли 1513 человек. В нашем море затонуло несколько кораблей, на которых находилось больше людей, чем на Титанике.

— То есть главной целью вашего исследования было обнаружение подводных братских могил?

— Да, но не только. По результатам экспедиции был составлен список из 10 кораблей, которым будет присвоен статус мемориалов. Мы разработали поисковую программу, взяв координаты 112 самых глубоколежащих кораблей Крымско-турецкой, гражданской войны, Второй мировой. (В Институте археологии на учете — 903 затонувших объекта.) Но в ходе исследования выяснилось, что архивные координаты на 99% не соответствуют действительности. Из 112 кораблей по координатам мы обнаружили только два. Остальные координаты имели погрешность в 20-25 километров. Двигаясь из точки в точку, мы обнаружили 490 неизвестных кораблей.

— Какие находки стали самыми неожиданными?

А еще солдаты НАТО издавна засоряли дно бутылками.

— На глубине 1300 м мы нашли остатки византийского корабля и около 200 амфор, сохранившихся в идеальном состоянии. Скорее всего, этот корабль следовал из Херсонеса в Константинополь, но затонул недалеко от берега. Еще обнаружили несколько парусных судов эпохи Крымской войны и российско-турецких войн. На парусниках хорошо сохранились такелаж, мачты, пушки. Настоящим открытием стал броненосец 1918 года. Мы считаем, что это броненосец «Синоп». Таких кораблей в Николаеве построили всего три: «Чесма», «Екатерина II» и «Синоп». Но Чесма затонула в Тембровском заливе, Екатерина II — возле Новороссийска, а Синоп, судя по архивным документам, якобы был разрезан на металлолом. Но мы его обнаружили перевернутым вверх килем на глубине 140 м, недалеко от Севастополя.

— Сергей Александрович, правда ли, что ваша экспедиция нашла затонувший корабль «Черный принц», на борту которого, как гласит легенда, находились бочонки с золотом?

— Недалеко от Балаклавы на глубине 35 м мы действительно обнаружили британский или американский парусник. Но идентифицировать его пока не удалось. В его борту есть пробоина, парусник явно ударился о скалы и затонул не сразу — его отнесло в море. Так что он вполне может быть одним из кораблей, потерпевших крушение в 1854 году. Тогда вблизи Балаклавы погибло 33 корабля, среди которых был «Принц». По неподтвержденной информации, он привез зарплату — золото в бочонках на сумму 22 млн фунтов стерлингов. В шторм корабль разбился о скалы, и вместе с ним затонуло золото. Кто эти бочонки только не искал? В 1922 даже была создана специальная организация «Экспедиция подводных работ особого назначения», но корабль так и не нашли. Потом Россия стала зарабатывать на том, что продавала лицензии на поиск «Черного принца». Искали французы, итальянцы, испанцы, немцы, японцы. Не занимались поисками только англичане, возможно, у них в архивах сохранилась информация о том, что на самом деле было на борту этого судна.

— На дне моря находятся фактически музейные экспонаты. Вы планируете их поднимать?

На ЮБК в живых останется только одна девушка, чтобы уничтожить лангуста-мутанта...

— Безусловно. Но существует небольшая проблема: в украинской подводной археологии отсутствуют официальные методики консервации. Если поднимать предмет, который прожил под водой столетия, его нужно сразу консервировать, иначе он разрушится под воздействием кислорода, даже танки рассыпаются прямо на глазах. А в море они — в полной безопасности. Ведь у нас со 130 м начинается сероводородный слой, который служит природным консервантом — предметы в нем сохраняются в хорошем состоянии, даже бумага, не говоря о дереве и металле. Сейчас Роберт Баллард передает нам лабораторию, оборудование с химикатами для консервации. В следующем году мы планируем частично поднимать вооружение с этих кораблей. Находиться эти экспонаты будут в Морском музее на территории Балаклавской бухты.

— Во сколько можно оценить все это подводное добро?

— В миллионы. То, что мы видели, предполагает хорошую экспозицию для Национального музея. И мы только приоткрыли дверцу: под нашим кораблем был «зонтик» шириной всего в километр, то есть обследовали лишь 0,05% акватории. А общая картина представляется еще более вдохновляющей и перспективной.

— Следовательно, найдутся люди, которые будут частным образом искать морские клады?

— Такие люди уже есть. Но, к нашему счастью, они могут проводить поиски только на глубине до 100 м — это максимальная глубина, на которую ныряют профессиональные дайверы. Для глубинных поисков нужна дорогостоящая техника. Все объекты от периода античности и до времен Второй мировой, которые находятся на глубине менее 100 м, посещаются дайверами. Каждый спуск под воду — это демонтаж какого-нибудь палубного оборудования. Ведь почти на всех затонувших кораблях можно найти какие-нибудь материальные ценности, если не на продажу, то для коллекции. Поэтому «черные» дайверы в первую очередь ищут что-нибудь эдакое в капитанском сейфе, ходовой рубке. Это, к сожалению археологов, достаточно прибыльный бизнес. Подводные находки продают и как антиквариат, и как металлолом. Например, на Тендровской косе мы обнаружили разрезанный на металлолом эсминец «Фрунзе», погибший в 1941 году. И хоть он стоял на госучете, но находился в глухом и малодоступном месте. Его подняло одно предприятие из Николаева: 98-метровый корабль был нарезан как кусок колбасы. Поэтому нынешним летом мы спешим поднять немецкий танк «Штуг-3». Это достаточно редкая техника. Танк лежит на глубине 40 м. И все жители ближайшего поселка прекрасно понимают, что такой экспонат привлекает зарубежных коллекционеров. Некоторые фирмочки открыто положили глаз на эту технику.

— Вам приходилось сталкиваться с «черными» дайверами?

Если бросить в море большой булыжник — могут всплыть маленький батискаф
и 5 злых матросов.

— Лично не сталкивался, но нам часто звонят пограничники и сообщают о подозрительных кораблях, проводящих подводные работы в некоторых особо интересных «квадратах». Например, недавно было целое паломничество на теплоход «Ленин», который находится вблизи Сарыча на глубине 96 м. На этом теплоходе эвакуировали около 4 тыс. одесситов, составлявших цвет города: профессура, актеры, партийная номенклатура. Уезжая из Одессы, они, естественно, брали с собой самое ценное. Теперь эту братскую могилу часто навещают дайверы, которые рыщут в поисках чемоданчиков, набитых драгоценностями. И даже после закрытия этого объекта некоторые дайверские клубы оформляют документы на другой маршрут, а плывут к теплоходу «Ленин».

— Есть какие-то особо популярные места у подводных кладоискателей?

Нынешним летом мы спешим поднять немецкий танк «Штуг-3»

— Они ныряют по всему побережью Черного моря, в Каркенитском, Коломитском заливах. Очень популярен Керченский пролив. «Черных» дайверов можно встретить и в Одесской области. Но не думаю, что они находят бочки с золотом. В архивных материалах у нас числится не так много затонувших кораблей, перевозивших драгоценности, ценные металлы. Чаще кладоискатели гоняются за мифами. Например, в 1941 году в Днепробургском лимане затонул корабль «Полина Осипенко». По слухам, на нем эвакуировалась коллекция Одесского коньячного завода. Некоторые «знатоки» утверждают, что на этом корабле каждая бутылка стоит не менее $100 тыс. В архивных же данных «Полина Осипенко» числится как корабль, доставлявший запчасти для эсминца «Огневой».

Также ищут немецкое судно «Лерис». По легенде, в 1943 году на этом транспорте были собраны все сокровища, украденные немцами из музеев. Хотя архивные источники утверждают, что Лерис — один из кораблей, на котором бежали солдаты вермахта. А жители Очакова с радостью расскажут особо любопытным дайверам о корабле, якобы лежащем на глубине 10-15 м недалеко от берега, в трюмах которого находятся амфоры, сохранившиеся в идеальном состоянии. Место покажут за $1 тыс.