Три минус один: почему Москва не простит Виктору Януковичу «газовых инициатив»

Практически сразу же после переговоров очередной анонимный источник в Администрации президента России заявил о неприемлемости для Москвы предложения Виктора Януковича. Собственно, этого отказа можно было ожидать. Судя по источникам уже в Администрации президента Украины, Виктор Янукович вышел со своей инициативой совершенно спонтанно — она не была проработана украинскими экспертами, не несла в себе никакого нового серьезного содержания и не предполагала того, что хотела бы Москва от Киева, а именно — отказа от экономических договоренностей с Европой в пользу Таможенного союза. Если воспринять формулу Януковича всерьез, то получалось, что это Россия и другие страны должны пойти на уступки Украине, если уж они так хотят с ней интегрироваться.

Но Янукович вряд ли хотел, чтобы его предложение воспринимали так уж серьезно. Он почему-то был уверен, что сможет пройти по дорожке, когда-то проторенной его белорусским коллегой Александром Лукашенко. То есть продать Москве обертку, которой она утешится, раз уж конфету все равно не получить. Но время изменилось: сегодня Белокаменной никакие обертки уже не нужны. Спешно оформленные после президентской инициативы и переданные российскому правительству украинские предложения так и не были предложены на рассмотрение соответствующих инстанций Таможенного союза. А после встречи в Москве президенты даже не захотели соблюсти приличий и сделать вид, что они хотя бы о чем-то договорились. По сути, украинскому президенту поставили очередной ультиматум: либо он соглашается на сотрудничество в формате, предложенном российской стороной, либо может даже не рассчитывать ни на какие серьезные компромиссы в энергетических вопросах.

Хотя, по правде говоря, Янукович и так на них не может рассчитывать, даже если согласится присоединиться к Таможенному союзу. Ведь Александра Лукашенко в Москве не соглашались продолжать содержать до момента, когда белорусский президент не пошел на окончательную сдачу белорусской газотранспортной системы Газпрому, и продолжают дожимать теряющего контроль над ситуацией соседа с тем, чтобы он отказался от главных предприятий своей экономики.

Януковичу, возможно, нравится образ Лукашенко 1994 года, когда белорусский президент начал успешно обменивать воздух красивых разговоров о восстановлении империи на вполне реальные российские деньги и цены на энергоносители. А в Москве хотели бы видеть украинского гаранта таким себе Лукашенко образца 2011 года, когда приходится платить за любую российскую уступку. И в этом состоит коренное непонимание между украинским президентом и его российскими собеседниками. Янукович мыслит лозунгами: ему кажется, что он нашел удачный вариант, который позволит сохранить лицо и перед наивным электоратом, все еще считающим, что президент сможет сохранить хорошие отношения с Россией, и перед Западом, не собирающимся мириться с попытками Киева усидеть на двух стульях. А России совершенно не нужно никакое лицо! И электората, за который стоит бороться, у Медведева с Путиным нет, и с Западом российские руководители договариваются на совершенно других условиях. Поэтому с российской точки зрения формула Януковича выглядит форменным издевательством над партнером по переговорам, о чем Виктору Федоровичу было сообщено немедленно после его отлета из Сочи.

То, что такие сообщения теперь даже не маскируются и попадают в ленты информационных агентств, объясняется еще и тем, что в российской столице уверены: после ареста Тимошенко Янукович «спекся». С ним никто не будет всерьез разговаривать на Западе, с ним не станут подписывать никаких серьезных предложений и даже с кредитами поостерегутся. Януковича просто «ведут» к осенним месяцам, когда неизбежное повышение газовых цен сделает убыточными бюджетообразующие отрасли украинской промышленности, лишит прибылей близких к президенту «олигархов» и поставит его режим на грань выживания. Тогда-то, по мнению российского руководства, ослабевший и деморализованный Янукович подпишет все, что ему скажут, — и больше уже никогда не будет выступать с собственными инициативами. А если надобность в инициативе возникнет — так в Москве подскажут, с чем стоит выходить на публику.

Фото PHL