Гениальных ученых невозможно собирать на конвейере

Продолжение. Начало читайте здесь

В школе все еще готовят детей к тому, что они должны сделать чуть ли не самый главный выбор в своей жизни – определиться с вузом и, значит, с профессией. Но сейчас ведь диплом вовсе не равен работе и делу всей жизни. В нашем меняющемся мире вообще уже сложно говорить о деле жизни. Скорее, надо готовить детей к тому, что в течение всей жизни они должны быть готовы освоить новую профессию и новые знания?

Алексей Греков: Верно. Существующая система образования досталась нам в наследство от индустриальной эпохи, и попросту неспособна отвечать на запросы дня завтрашнего. Бессмысленно ее реформировать, и не нужно бороться с ней. Она будет сломана не снаружи, она будет взорвана изнутри. Уже сейчас около 30% первоклассников имеют психологические и физиологические особенности, которые не позволяют им учиться в рамках классно-урочной системы, и к 2015 году, по прогнозам, число их превысит 50%. Так что классно-урочная система сама отойдет в тень, хотя и не исчезнет вовсе. Она будет востребована, потому что замечательно готовит чиновников и академических специалистов. Но и первых, и вторых слишком много не надо.

Но сегодня ведь именно представители академического мира сетуют на то, что наша школа не готовит математиков!

Алексей Греков: Увы, и наша академическая наука — это атавизм все той же индустриальной эпохи. Я констатирую это с грустью, поскольку сам ученый в третьем поколении, и отдал науке 15 лет жизни. Глупо думать, что гениальных ученых можно собирать на конвейере, как телевизоры. А посредственных специалистов, извините, у нас уже переизбыток.

Наша школьная система работает по принципу пирамиды: каждого надо учить математике, как будущего Колмогорова или Келдыша, и тогда один из ста тысяч им действительно станет. Но подход, при котором 100 000 детей должны положить свои судьбы на алтарь науки, чтобы один гений двинул ее дальше, не только негуманен, но и попросту вреден, поскольку порождает ненависть к учебе и к науке у всех остальных. Этот подход себя изжил.

То есть, сейчас время студийной школы? Когда дети самостоятельно выбирают, какие классы и студии им посещать?

Алексей Греков: Я не предлагаю заменить одну школу другой. Нужны школы-студии, и нужны школы академические, каждому ребенку — своя. Кстати, я не уверен, что при другом подходе не появятся гениальные математики. Но дело не в этом. Сейчас нужны уникальные специалисты, уникальные организаторы, уникальные творцы. Они не могут быть подготовлены на потоке. Они могут быть созданы только так, как Аристотель или Платон готовили своих учеников. Только личность Учителя притягивает к себе и делает процесс обучения чудом.

Учитель уже через несколько лет после педагогического университета, если он постоянно не совершенствуется, будет знать меньше любопытного школьника с доступом в интернет. Каким же сегодня должен быть учитель, чтобы продолжать учить в течение всей жизни?

Алексей Греков: Да, меня тоже долго занимал вопрос: почему учителя, убеждающие детей, как важно все знать, сами не учатся в своей собственной школе? Почему историк не идет на урок к математику, чтобы подучить позабытые интегралы? Почему информатик не спешит поправлять свой хромающий украинский? В нашей школе учатся все, и в первую очередь — учителя. Я вообще считаю: если хочешь чему-то научиться — начни преподавать. Если ты только слушаешь, это не обучение, а просвещение. Дети в школе просвещаются. По-настоящему же обучается лишь тот, кто применяет свои знания и пытается научить им другого.

Да, преподаватели — это проблема. Очень часто в учителя идут отличники: они уже обработаны школой и дошлифованы вузом, им уже накрепко вбили в голову, что все должно быть правильно, без ошибок. Они не понимают, что ошибка — это действие, а действие — это и есть обучение. Если ты ставишь задачу — вы должны написать диктант без ошибок, дети ничему не научатся, они будут только бояться. Нужно дать им возможность совершать ошибки, а для этого необходимо разрешить ошибаться себе.

Самые лучшие преподаватели — это «мужние жены». Женщины, которые «ушли из школы замуж» и, в общем-то, могли бы не работать. Но учительский зуд неистребим. Они возвращаются в школу, потому что для них это радость и удовольствие.

А как в радость учиться детям? Какой подход нужен?

Алексей Греков: Мы дважды в год организовываем «погружение» — выезжаем на природу и неделю учимся вне привычной школьной обстановки. Мы так это и назвали — «Школа без стен». Так вот, первое, что мы поняли: школьные стены есть только в головах преподавателей. В головах детей никаких стен нет. Дети хотят учиться. Они просят нас: ведь вы же умные! вы все знаете! — ставьте же перед нами сложные задачи, которые нам интересно будет исследовать и решать. — Не надо нам все рассказывать и разжевывать, нам интересней самим докопаться до сути.

Детям неинтересно ходить и получать порцию очередных знаний?

Алексей Греков: Да еще как получать! Представьте себе, что вы пришли в столовую, и вам на блюде выложили кусочек селедки, кусочек подошвы, гайку, тортик, горчицу. И вам надо съесть все именно в этой последовательности. И только попробуйте выплюнуть! Абсурд? Но именно таким образом выстроено обучение в традиционной школе. — Как скоро вас стошнит от такого меню? Сейчас, когда можно выбирать, где и с кем жить, что есть и слушать, как и ради чего работать, безвариантная и уравнительная система образования выглядит так же нелепо, как дожившая до эпохи тотального изобилия советская «столовка».

Недавно мы были в Израиле в одной из демократических школ. Дети приходят и просто находятся в школе: могут записываться на занятия, а могут и не записываться, — и тогда они могут рисовать, играть на гитаре или вообще ничего не делать. Но, оказывается, дети, когда их не принуждают учиться, выбирают учебу сами, по собственной воле, ведь они-то хотят развиваться и не желают быть глупее сверстников. До 9 класса включительно дети учатся тому, что выбрали сами, что им интересно, плюс некоторое количество обязательных предметов, в частности, иврит и арабский. Зато в старшей школе те, кто решил продолжать образование в вузе, пашут так, что за три года проходят все, что другие в традиционных школах учат целых 12 лет.

Но для школы нового типа необходимы и новые учителя. Где им взяться? Из педвузов?

Алексей Греков: Нам приходится новых преподавателей выращивать самим. На собеседовании с кандидатом, мы, прежде всего, глядим не в его диплом, а в его глаза, пытаясь разглядеть в них «божью искру». А что касается педвузов… Иногда говорят, что школа и армия — две самые консервативные структуры. Но сейчас в арсенале военных есть спутники, лазеры, реактивные самолеты. А в педагогическом университете за инновацию выдают метод Монтессори, которая открыла свой «Дом ребенка» еще в 1907 году.
А ведь сейчас поколения детей меняются каждые 3 года, и значит, должны меняться формы и методы работы. К сожалению, в фокусе школьной системы — вовсе не ребенок. Стандартная школа — это производство, но производит не «обученных, любознательных, психически здоровых, успешных детей», чего бы нам всем хотелось. Учителя производят то, что им оплачивают. Школа производит уроки! И только. А обученный или невежественный ребенок — это, так сказать, побочный продукт образовательной системы. Не стандартизованный, в отличие от уроков.

То есть для изменения системы нужны разные школы?

Алексей Греков: Не только школы. Разные подходы. Необходимо обеспечить возможность индивидуального обучения. Такая система будет не дороже, чем нынешняя, с ее многомиллионными затратами на учебники и переподготовку учителей. Альтернатива — группа детей с тьютором, который следит скорее за психологическим состоянием и мотивацией, чем за успеваемостью, выявляет коммуникативные и физиологические проблемы. Важно обеспечить технологическую составляющую обучения: многие дети пока не пощупают, не поймут. Моторика очень важна в познании мира. Также нужно организовать работу в разновозрастных группах, чтобы старшие дети могли обучать младших.

Сегодня уже совершенно неактуально «учить учиться»: знания повсюду, их не надо добывать. Это все равно, что всех и каждого «учить выращивать пшеницу», когда через дорогу булочная, а в ней 70 сортов хлеба. Важно научиться применять знания, иначе непонятно зачем они вообще нужны.

Алексей, Вы — один из немногих владельцев частных школ — утверждаете, что частная школа все-таки может быть бизнесом и не нуждается в помощи государства или спонсора. Как это у вас получается?

Алексей Греков: Мы не смогли бы обучать детей принципам ведения бизнеса, если бы сами не стали специалистами в этой области. Поэтому мы начали с себя, правда, не сразу. Только на 10-й год работы мы поняли, что не просто выращиваем школу, но и занимаемся бизнесом. И мы начали учиться, и продолжаем учиться до сих пор.
А как намерены развиваться дальше? Создадите сеть школ?

Алексей Греков: Да, мы будем создавать филиалы по всей Украине. Но наша задача — не наплодить клоны школы «Афины», а создать систему независимых самоуправляемых единиц. Правда, нам самим тоже нужно вырасти — отказаться от принципов ручного управления и перейти на следующий менеджерский уровень.

Но школа – это лишь одно из возможных направлений развития. Мы видим альтернативу «образовательной столовой» в том, что я условно называю «образовательный Макдональдс», — репетиторство, различные курсы и пр. Вместе с партнерами мы создали Центр интенсивного обучения «Новый репетитор» именно под этот рынок.
А еще мы хотим помогать родителям создавать свои школы. Мы готовы предоставлять методическую и организационную поддержку. Как мне кажется, водораздел лежит не между частными и государственными школами, а между школами, созданными родителями и созданными людьми от образования. Родители создают школы ради своих детей, и для них важны не какие-то пустые показатели, а то, какими они хотят детей видеть в будущем. В Украине уже есть школы, созданные родителями. Это «ЭйдоС» в Запорожье, «Очаг» и «Вересень» в Харькове, «Мрія» в Одессе, «АИСТ» в Виннице…

Какой, по Вашему мнению, должна быть школа, чтобы ребенок чувствовал себя в ней счастливым и вырос действительно готовым ко взрослой жизни?

Алексей Греков: Если ребенок растет в атмосфере любви и уважения к его личности, никто и никогда не сможет его сломить. А потому — пусть учителя и дети делают одно общее дело, как сотрудники, помогая друг другу и вместе отвечая за результат. А этот результат и есть — ШКОЛА!

ДОСЬЕ

Алексей Греков — соучредитель одной из первых украинских частных школ — Школы «Афины», глава Всеукраинской ассоциации содействия развитию школьного образования. По образованию — металлофизик (Киевский политехнический институт). Школа изначально была задумана как экспериментальная площадка по отработке новых педагогических идей, но непосредственным поводом к ее созданию явилось нежелание отдавать подрастающую дочь в общеобразовательную систему. Так сперва в 1993 году появились курсы подготовки к школе «Академия дошкольных наук», из которых годом позже выросла Школа «Афины». Преподает информационные технологии. Сочинил более 30 пьес, которые уже 16 лет с успехом играют ученики и сотрудники Школы. Является экспертом в области образования международного уровня.