Принуждение гривней: зачем Нацбанк занялся воспитанием валютных спекулянтов

Еще полторы недели назад казалось, что момент истины настал. Нацбанк дрогнул и, робко пятясь, стал постепенно передавать инициативу валютным спекулянтам. Почувствовав «запах крови», они тут же стали привычно нагнетать ситуацию на валютном рынке. Доллар лихо взял отметку 8,2 UAH/USD, потом 8,3 и почти добрался до 8,4.

Удивительно, что в этот период регулятор изменил своей ставшей традиционной тактике поведения на финансовом рынке. Обычно чтобы не допустить колебаний с курсом, НБУ держал банкиров на сухом пайке, существенно снижая остатки на кор¬счетах. Лишившись средств к спекуляциям на валютном рынке, финорганизации «отводили душу» на рынке межбанковского кредитования, финансируя друг друга на запредельных условиях. В конце октября даже был установлен антирекорд. Ночные кредиты в момент резкого снижения остатков на корсчетах взлетели до 48,6% годовых. И это, заметим, средневзвешенное значение. То есть кто-то занимал даже под все 60% и выше. Неудивительно, что некоторые банки предлагали своим корпоративным клиентам открыть краткосрочный депозит под 30%. Игра стоила свеч. Но сразу после избирательной компании НБУ вдруг ослабил поводок, а его представители даже позволили себе высказывания в стиле времен экс-председателя Нацбанка Владимира Стельмаха. Мол, мы отвечаем за стабильность денежной единицы, что вовсе не подразумевает удержание курса в рамках какой-то величины.

Справедливости ради отметим, что регулятор вообще не отвечает за гривню. По закону его святая обязанность — стабильность национальной валюты. Но в законодательстве почему-то забыли указать, что вообще означает понятие «стабильность». Потому ее можно трактовать как угодно, в зависимости от сложившихся обстоятельств.

Взяв «либеральный» тон, НБУ вдруг стал насыщать банковскую систему деньгами. Участники рынка решили, что выборы прошли, а посему дан зеленый свет на медленную девальвацию. И гонка началась. Регулятор даже в поддержку легенды стал продавать валюту из резервов, не допуская резких перекосов. Одновременно ему ассистировали госбанки, успешно вбрасывая доллар в спекулятивную топку. Ровно через неделю в центробанке резко ударили по тормозам.

Из банковской системы вмиг ушло около 6–8 млрд грн. Финучреждения снова сели на диету, остатки по корсчетам упали до 16,5 млрд, что необходимо лишь для проведения клиентских платежей и спекуляций на межбанке. Понятно, что ни о каком кредитовании экономики речь не идет. Средневзвешенный курс на межбанке сразу пошел вниз. Очевидно, что тот, кто очень увлекся покупкой валюты, вынужден был ее продавать по более низкому курсу, фиксируя для себя убытки.

Можно говорить о том, что поведение НБУ на валютном рынке в корне изменилось. Поведение регулятора становится агрессивнее. С одной стороны, он увеличивает амплитуду колебаний курса, с другой — продолжает резко корректировать остатки на корсчетах. Зарабатывать в такой ситуации на валютных колебаниях становится намного опаснее. Зато НБУ может приучить рынок не слишком торопиться с покупкой валюты, если кажется, что денег на спекуляции более чем достаточно.

Такая дрессировка необходима, чтобы можно было без проблем идти по пути медленной девальвации гривни. Причем настолько медленной, чтобы пресловутая «стабильность» не потеряла своего смысла.

В этом случае у Нацбанка может открыться второе дыхание. Опровергнув все прогнозы о неминуемой девальвации гривни, можно попытаться добиться благосклонности международных игроков, завлекая их относительно высокой доходностью украинских гособлигаций.

Поразительно, но факт: несмотря на недавнюю истерию на валютном рынке, нерезиденты все больше и больше интересуются госбумагами. Зарубежные спекулянты нарастили портфель до 6 млрд грн. Понятно, что пока это капля в море, учитывая, что у самого НБУ госбумаг на 100 млрд грн. Но удивляет тенденция. Ведь каких-то три-четыре месяца назад вложения нерезидентов не превышали 3 млрд грн, и с начала года наблюдалось острое желание забыть об украинских долгах, как о страшном сне. Если бы им представилась возможность скинуть облигации по приемлемой цене, они бы наверняка обнулили свои портфели. И вдруг двукратный рост. В чем причина такой смены настроений? Ведь инвестировать в бумаги государства, где вот-вот случится резкая девальвация, — значит, получить убыток. Ответ, очевидно, в том, что доходность госбумаг должна перекрывать потери от снижения курса. На последних аукционах Минфин продает пятилетние госбумаги, исходя из доходности 14,3%, а трехлетние — 9,3%. А это значит, что для гривни еще не все потеряно.