Божественное потребление. Общество стоит на пороге создания новой мировой религии

Был ли в истории период, когда не существовало «религии»?

— Вопрос непростой. Думаю, в рамках той структуры, которую мы мыслим как человеческое общество, такого периода не было. На самом деле очень сложно выделить момент, когда стая человекоподобных существ организовалась в некое подобие общины — прообраз общества. Кто и как докажет, что это произошло 40 тысяч или 100 тысяч лет назад? Изучая религию, естественно исходить из того, что человечество было религиозным всегда. Другой вопрос, что вкладывать в понятие «религия».

Как с этим разобраться, если в науке более ста определений религии?

— Около трехсот. И полагаю, ни одно из них не претендует на абсолютность, универсальность и совершенство. Точно так же, как меняется религия, меняются ее определения. И если сначала мы считали, что религия — это связь между человеком и Богом, со временем пришли к тому, что речь идет о своеобразной форме поклонения священному. Теперь и вовсе возникает вопрос: а нужен ли этот сакрум человеку религиозному, если он сам все сакрализирует?

Сохраняют ли мировые церкви свою «долю рынка», увеличивают ее или же она сокращается?

— Число верующих в мире из года в год растет. Это происходит прежде всего за счет естественного прироста населения, частично — за счет новообращенных. За последние сто лет население Земли увеличилось с 3 млрд до 6,5 млрд. Это основная почва для того, чтобы происходило простое воспроизводство религиозности: дети наследуют религию родителей.

У религиоведения мощный тыл

Поэтому давно пора отказаться от привычных взглядов, базировавшихся на том, что в будущем вообще не будет религии. Этот очень популярный тезис был сформулирован в середине ХIХ века философами-позитивистами. Считалось, что в эпоху научно-технической революции человек освободится от суеверий, различных примитивных представлений о построении мира, поскольку все якобы будет объяснено.

А Homo sapiens взял и отказался от рацио?

— Да! В глобальном масштабе разум фактически оказался бессильным помочь человеку адаптироваться в новых условиях. Поэтому ученые фиксируют увеличение религиозности в мире, причем очень активный рост наблюдается в течение последних 20 лет.

Каким образом различные кризисы: финансовые, политические, социальные — влияют на эту ситуацию?

— Они питают религиозность в людях. В критических условиях мы ищем опору, спасение, но ни одна рациональная система не дает этого в полной мере. Для человека нет ни одного авторитета, кроме Абсолюта, который никогда не предавал, не оставлял бы наедине со своими проблемами. То есть религия — единственное, что остается у него в критических ситуациях, как надежда, даже если она неисполнимая. Поэтому, прогнозируя будущее религии, принимая во внимание сегодняшний кризис, можно ожидать увеличение количества верующих.

Давайте рассмотрим структуру этого увеличения.

— Некоторые религии более динамично пополняются «новобранцами». Это относится прежде всего к исламу, число последователей которого уже превысило 1 млрд (в силу того что в мусульманских странах высокий уровень рождаемости и огромное количество многодетных семей), в то время как в Западной Европе наблюдается уменьшение числа христиан. Скажем, в 1900-м в Европе христиане составляли 94,4% всего населения, а в 2000-м — только 75,8%. Из Европы, фактически территории исторического распространения, христианство «сползает» на юг и восток. И начинает определять духовную жизнь Африки, Латинской Америки, Азии, где ранее не знали христианства. Сейчас приходится констатировать, что христианский образ утрачивает свою «европейскость».

Уменьшение количества европейских христиан происходит не столько за счет прироста мусульман или других религий, сколько за счет увеличения неверующих или так называемых агностиков — по экспертным подсчетам, в 1900 году они составляли 0,5%, а сейчас — 18,5%. Зажиточная, успешная Европа становится более безверной.

Материально благополучному человеку не нужен Бог?

— Получается, да. Как правило, чем выше уровень благосостояния индивида, тем больше его убежденность в том, что этот результат — дело рук исключительно человеческих. Во всяком случае, статистика говорит о том, что наименее благополучные в экономическом аспекте страны наиболее религиозны.

Если христианство покидает Западную Европу, что там тогда остается?

— Колоссальные проблемы, которые осознаются и руководителями церквей, и самими верующими. Этот регион сейчас стоит перед угрозой утраты христианской доминанты в своей культуре.

Чего же нам следует ожидать?

— Придут другие религии, церкви, альтернативные мировоззренческие системы. В Англии, Германии, Франции не только мигранты из мусульманских стран, но и этнические британцы, немцы, французы идентифицируют себя не с христианством, а с исламом, новыми религиями, участвуют в оккультных движениях, популярны синтетические научно-религиозные объединения, такие как сайентология. Нельзя сказать, что западный человек утратил потребность в духовности, но он стал искать ее за рамками традиционного христианства.

В таком случае, что не так с христианством?

— Пришло время переосмысления места и роли христианства в жизни современного общества. И так было уже, например, в 1960-х, когда состоялся Второй Ватиканский собор. Была четко сформулирована социальная концепция католической церкви, которая, в частности, предусматривала активное участие верующих в жизни всего социума и предложение альтернативных просвещенному уму и секуляризованному обществу ответов на вопросы современности. Есть проблема бедности, расовой дискриминации, абортов, однополых браков и так далее, значит, нужно как-то реагировать.

Но аборты как были, так и остаются запрещенными церковью.

— Да. Но раньше эту тему считали какой-то… маргинальной. Сейчас в католической церкви аборты — проблема, которую серьезно и открыто обсуждают. В Средневековье христианская церковь определяла законы, по которым должно было жить общество. В эпоху Просвещения это влияние было утрачено. На смену христианским доминантам пришли секулярные представления: церковь нужно было отделить от государства, она признавалась силой, которая тормозила развитие науки и пр. Но и эта ситуация изменилась. Общество оказалось не в состоянии без какого-то сильного духовного двигателя решать свои проблемы. Невозможно строить человеческую жизнь только материальными средствами, достигая исключительно материальных целей. Этого оказалось мало. И когда в Европе рухнула материалистическая идеология, а у нас произошел коллапс коммунистической, возник вопрос: на что ориентироваться? И время показало, что человечество не может жить без моральных ценностей, без идеального в конце концов. Поэтому религия сейчас актуализировалась не только в жизни отдельного человека, но и всего общества, она становится публичной силой. Посмотрите, как активно ее используют (кто-то талантливо, кто-то — нет), например, в политике. В связи с этим очень интересна сравнительно недавно вышедшая книга Мадлен Олбрайт, в которой она неудачи американских президентов, в том числе Джорджа Буша, связывает с игнорированием религиозного фактора в формировании внешней политики. Использовался язык бомбежек, экономического давления и чего угодно, только не язык религии. Никто не учел исламскую ментальность, которая не терпит никакого унижения, поскольку мусульмане себя мыслят носителями религии, являющейся заключительным и высшим этапом в развитии авраамистических религий.

Если ислам — лидер по числу последователей, кто в таком случае аутсайдер?

— Сокращается число буддистов на планете. Во-первых, в их традиционных странах активно работают католические и протестантские миссионеры. Во-вторых, пришло время «активных» религий. Буддизм же основан на практике созерцания. А самой многочисленной религией остается христианство с приблизительно 2 млрд последователей. Хотя количество православных уменьшается на фоне увеличения числа католиков и протестантов.

В чем, на ваш взгляд, заключается кризис мировых церквей?

— В состоянии, которое может в обозримом будущем привести к исчезновению религии или отдельной церкви. В нынешних формах религии утрачивается способность адекватно отвечать на вызовы эпохи. Постмодерн заставлял задуматься об изменении качества веры, которая вынуждена балансировать между рационализацией и мистификацией, фундаментализмом и либерализмом. И тут важно, какую стратегию выбирает та или иная церковь: изоляционистскую или адаптивную. Например, сейчас в Пензе 35 православных верующих более года ожидают апокалипсиса, живя в землянках, которые рушатся, несколько человек уже умерли. Приведу другой пример. Недавно было возбуждено уголовное дело в отношении одного протестантского проповедника, который объяснил группе украинских граждан, что в связи с грядущим концом света нужно активно брать банковские кредиты. Мол, отдавать их не придется, хоть перед смертью нормально поживете. Теперь банки хотят вернуть свои деньги, а у верующих их, естественно, уже нет. Так вот, это стратегии изоляционистские.

Какой основной мотив смены вероисповедания?

— Как ни странно, знание догматики не играет решающую роль в этом вопросе. Недавно мы проводили исследование на этот счет. Основные причины весьма земные: встреча с проповедником, просмотр какого-то фильма о реинкарнации, желание послушать христианский рок или звучание экзотических инструментов индуистов, интерес к восточным боевым искусствам, фэн-шуй и пр. Удивляет то, что часто смена вероисповедания бывает несознательным и несерьезным выбором человека. У новых религиозных течений блестящих перспектив я не вижу. Известный итальянский религиовед Массимо Интровинье проводил исследование, в результате которого выяснилось, что последователей у них не более 2% жителей планеты. В Украине эта цифра еще меньше. Хотя есть некоторые течения, численность которых будет увеличиваться, в частности, за счет харизматичных религий. Но духовное лицо планеты или Украины это не изменит.

Много говорят о том, что современный социум трансформируется в общество потребления. И это явление глобальное, охватывающее большую часть планеты. Как вы думаете, может ли оно породить новую мировую религию?

— Фактически эта новая религия уже рождена. Прежде чем перейти к ее анализу, хочу отметить, что в формировании в Украине общества потребления есть, как ни странно, свои плюсы. Я навсегда запомнила культурологический шок, который пережила в 1993 году, впервые выехав заграницу. Человека советской закалки тогда приводил в замешательство обычный гастроном. Благодаря потребительскому буму Украина европеизировалась, цивилизовалась. Да, культуры потребления нет. И это серьезная проблема, но, повторяю, у всего есть свои положительные стороны. Теперь о негативном. Я не принимаю потребительство как стиль мышления и жизни хотя бы потому, что оно атрофирует креативное начало в человеке, функция которого сводится к механическому перевариванию того, что ему навязывают в качестве пищи — физической или духовной.

Сегодняшнее общество конструирует новую форму религии — религию потребления, которая уже реально существует. Необходимые составные религии есть. Представление об идеале — богатство, власть, слава. Есть концепции, регулирующие наши отношения с этими идеалами: мы знаем, что нужно сделать, чтобы заработать как можно больше (тренинги, дополнительное образование, МВА и пр.). Есть организации, которые воплощают в себе эти взаимоотношения: корпорации, ассоциации и т. д. Есть ли ритуальные действия? Конечно! Мы, например, научились снимать стресс с помощью шопинга. То есть мы имеем внутренний вызов, который получает ответ и выливается в удовлетворение. Налицо весь структурный и концептуальный ряд, присущий религии. Все это еще не оформлено, нет отца-основателя, централизованного управления. Возможно, то, что мы видим, — прообразы, маленькие структуры, которые когда-то сольются в абсолютно целостную концепцию. И все будет сакрализировано. Впрочем, сакрализация уже началась! Когда человек сверхбогат, он начинает верить в свое особое предназначение, в то, что он помазанник. Ведь не у каждого же есть заводы и пароходы. Стало быть, их хозяин особенный.

Церковь может как-то на это влиять?

— Думаю, не в церквях дело. Они не могут повлиять на процесс экономического развития.

Они же всегда учили воздержанию?!

— Безусловно, аскеза присутствует в любой религии или философском учении за редким исключением. Но то, что происходит, лишь свидетельство интеллектуального и культурного уровня людей в обществе. В Америке и Европе церкви имеют какое-то влияние на этот процесс. А что касается нас, здесь все-таки византийские традиции роскоши, и это многое определяет. Но, кстати, не все состоятельные люди склонны бездумно пускать деньги на ветер. Некоторые понимают, что общество — система солидарных отношений. Конечно, мы не знаем, что движет меценатами, но сама по себе благотворительность заслуживает уважения.

Но если церковь не может повлиять на глобальный социальный процесс в обществе, отвечает ли она нуждам, требованиям и ожиданиям этого социума?

— Церковь — не скорая помощь! Основная ее задача — гарантировать человеку спасение после смерти. Ведь большинство людей приходят в храм не для того, чтобы получить гуманитарную помощь или раз в неделю вкусно и бесплатно поесть. Да, социальные функции церкви никто не отменял, но не они ее главная прерогатива. Божьим обителям сейчас непросто, так же как и простому верующему. Ибо он постоянно в активной оппозиции по отношению к тому, что его не устраивает. Быть как все гораздо легче. Кто сейчас живет, соблюдая десять заповедей? Многие ли могут их перечислить?

Если ими не пользуются и о них даже не знают, возникает вопрос: для чего они нужны?

— Они необходимы, как идеал, к которому человек всегда будет стремиться, так как он всегда хочет быть или хотя бы казаться лучше, чем есть на самом деле.

Есть ли сейчас в Украине религиозные организации, ведущие деструктивную деятельность?

— Деструкция в той или иной мере присуща любой религии. Все они хотят что-либо разрушить, чтобы на освободившемся месте что-то создать. Это закон любой религии.

Почему тогда мир заговорил именно об исламском экстремизме?

— Это все стереотипы. В исламе экстремизма не больше, чем в христианстве, иудаизме или индуизме! Весь вопрос в отдельных представителях и руководителях религиозных течений. Украинские тоталитарные церкви, которые наносили бы вред государству и об угрозе которых почему-то принято много говорить, мне не известны. «Белого братства» уже давным-давно нет.

Кстати, вы ведь были знакомы с Марией Дэви Христос. На ваш взгляд, что двигало ею и что теперь с ней?

— Не думаю, что досконально знаю ответ на этот вопрос, хотя бы потому, что я никогда не спрашивала ее об этом. Возможно, главным была ее необыкновенная вера в то, что она может изменить мир. Это очень серьезный мотив. Последние 3–5 лет эта женщина не выходит на связь. Но я знаю, что она жива.

Скажите, вы сами религиозны?

— И да и нет. Посвятив религиоведению много лет, сложно поверить в то, что весь религиозный опыт человечества — плод неразвитого сознания или реакция на какие-то природные и социальные страхи. Я полагаю, есть нематериальная сверхъестественная реальность, существующая как духовная сущность. В разных религиях у нее разные воплощения. Например, в христианстве — это Иисус Христос. По мировосприятию и мироотношению мне близко православие. Уверена, Бог необходим не только слабым, бессильным, но и сильным, состоявшимся личностям.

Досье

Людмила Филиппович родилась7 августа 1956 года в Черновцах

Образование: в 1979 году окончила

Омский госуниверситет по специальности «история», 1988-м — аспирантуру в Институте философии НАНУ по специальности «история и философия религии и свободомыслия». В 1989-м защитила кандидатскую диссертацию по философии религии, в 2001-м — докторскую по философии религии, с 2002-го — профессор. Заведующая отделом религиозных процессов Института философии НАНУ.

Достижения: миро- и самопонимание

Хобби: наука, путешествия

Жизненное кредо: их много, со временем они меняются, но жизнеопределяющим стало золотое правило: относиться к людям так, как бы ты хотел, чтобы они относились к тебе

Игнорирует: человеческую глупость и все ее производные

Последняя крупная трата: общий со сватами свадебный подарок сыну и невестке — путевка в Турцию

Последняя прочитанная книга: параллельно читаю несколько — «Историю философии» Гуннара Скирбекка и Нилса Гилье, «Гог и Магог» Мартина Бубера на украинском языке. Интересуюсь и последними новинками современной украинской прозы