Тактика дестабилизации Украины, или Кого признает Путин

Интересно, что сама эта нерешительность Путина уже вызвала настоящий дипломатический переполох. Западные партнеры российского президента предпочли бы, чтобы Путин не отнекивался, а недвусмысленно признал бы территориальную целостность Украины. Но и это не представляется реалистичным в контексте ответа на вопрос о признании. Если Путин четко скажет, что не собирается признавать ДНР и ЛНР, для его наемников в обеих этих бандитских анклавах это будет плохим сигналом.

Может ли вообще Россия признать независимыми государствами отторгнутые у Украины территории? Теоретически – легко. Россия уже давно встала на путь неуважения к международному праву – еще тогда, когда при президентстве Дмитрия Медведева признала независимость оккупированных ее войсками Абхазии и Южной Осетии. Да и с Крымом была похожая история. Россия ведь присоединила к себе формально «независимое» государство, ничуть не озаботившись тем, что ни с какой-такой независимостью оккупированного ее армией полуострова Украина не соглашалась. Так что же помешает Путину признать независимость еще одной территории?

Во-первых, деньги. Российский бюджет сегодня не предполагает дополнительных трат на новых иждивенцев. В случае признания независимости ДНР и ЛНР России придется взять на себя всю ответственность за выживание этих территорий – притом, что санкции против самого путинского режима усилятся, а экономическое сотрудничество оккупированных территорий со свободной Украиной окончательно прервется. Таких денег в российском бюджете просто нет. Путину гораздо удобнее держать территорию Донбасса между жизнью и смертью оставшихся там жителей как дополнительный фактор дестабилизации, чем своим признанием “государственности” стабилизировать обстановку. Жители Донбасса нужны ему не как иждивенцы, а как заложники.

Во-вторых, неопределенность границ. Если Путин согласится с государственностью ДНР и ЛНР, ему придется решать, на какой же территории все-таки находится его любимая “Новороссия”. Одно дело – отдельные районы Донецкой и Луганской областей, которые априори являются частью Украины. И совсем другое – “настоящие” республики с посольствами в Москве. Должны ли они ограничиться уже оккупированной территорией или все же включить в себя всю территорию Донецкой и Луганской областей Украины. А если да, то готов ли Путин воевать за новые приобретения? А если готов, то собирается он содержать тех, кто попадет в его объятья? А если собирается – то за какие деньги? Ответа на этот вопрос, думается, нет и у самого Путина.

В-третьих, неопределенность тактики по отношению к Украине. Понятно, что Путину нужны не какие-то там разрушенные города и бессмысленные терриконы, ему нужна вся Украина. Но каким образом он хочет прибрать ее к рукам? Большая война, дестабилизация, провокации, поддержка “пятой колонны”? И есть ли средства на большую войну? А на саму Украину – средства есть?

Как раз сейчас Путин находится в процессе принятия решения. При этом экономическая ситуация в его собственной стране ухудшается с каждым днем – даже прямая линия президента с подданными зафиксировала, что несмотря на упрямое желание пропаганды перевести стрелки в украинскую сторону, российские граждане интересовались исключительно собственными проблемами. Еще несколько месяцев – и под грузом нарастающих трудностей они окончательно забудут об Украине, а значит, с пропагандистской точки зрения наша страна будет Путину не нужна. Останется только “миссия”, представление о себе как о собирателе земель. Но если такой “собиратель” будет действовать путем самоуничтожения экономики и провоцирования народного бунта, его правление закончится при помощи верных соратников.

Поэтому, скорее всего, признания ДНР и ЛНР не будет. Но и ухода России с Донбасса в ближайшее время не будет тоже. Скорее всего, Путин предпочтет ничего в ближайшее время не решать вообще. Решение за него, как это уже нередко бывало в политической карьере российского президента, примут обстоятельства. И если нефть неожиданно не поднимется в цене до 100-120 долларов за баррель, эти обстоятельства будут неумолимы.