Марина Саенко: Медиация – это точка в споре и многоточие в отношениях

К: Немногие в Украине слышали о медиации. Что это такое и насколько активно медиация применяется в Украине?

Один из принципов медиации – добровольность. Это означает, что вас никто не может заставить вступить в этот процесс. Кроме того, если вы даже вошли в процесс, но потом вам что-то не понравилось, вы в любой момент можете заявить, что прекращаете свое участие в медиации без каких бы то ни было санкций.

Медиацию применяют с успехом уже много лет крупные международные корпорации – General Motors, Apple, Samsung и другие. Вообще, за границей медиация – это очень серьезный инструмент урегулирования конфликтов, поскольку в суды передается менее 30% споров. Хотя это усредненная статистика, потому что в каждой стране есть свои особенности, в том числе ментальные. Например, в Германии и Великобритании более 80% дел, которые проводились через медиацию, завершились успешно. Это очень высокий показатель.

В Украине медиация пока, к сожалению, не так популярна, как в мире, хотя в последние несколько лет наметилась тенденция ее внедрения в бизнес-среду нашей страны, благодаря чему собственники бизнеса и топ-менеджмент украинских предприятий смогли лично убедиться в эффективности медиации как альтернативного способа разрешения споров.

К: Как медиация работает?

Марина Саенко: Медиация может проходить в режиме общей сессии, когда за одним столом собираются спорящие стороны и медиатор, а могут – в режиме отдельных сессий, когда медиатор встречается только с одной стороной, потом столько же времени уделяет второй стороне. Во время отдельных сессии стороны чувствуют себя свободнее, потому что после разговора с медиатором указывается, какая информация может быть озвучена медиатором второй стороне, а какая – нет.

Медиатор должен быть одновременно и юристом, и психологом, и аналитиком. Эта работа для меня намного более сложная, чем адвокатская деятельность. Потому что адвокат работает с позициями, у него есть содержание и процесс, а эмоциональную сторону он отбрасывает, поскольку у нас так построена судебная система, что эмоции в процессе судопроизводства никого особо не волнуют. В медиации наоборот: медиатор за столом переговоров должен слышать не только то, что говорят стороны, но и улавливать их невербальные знаки, реакцию и поведение, язык тела, мимику и жесты. И еще он должен все конфликтогены, которые возникают в любом случае между сторонами, гасить, не оказывая давления ни на одну из сторон.

К: Какие плюсы и минусы медиации в аспекте практики ее применения в Украине?

Марина Саенко: О плюсах можно говорить бесконечно, но для наглядности достаточно просто сравнить медиацию с традиционным способом решения споров – в суде. У нас судебный процесс открытый, гласный и публичный, и каждый человек может присутствовать на открытых заседаниях и быть в курсе всех обстоятельств спора. В то же время медиация – вещь конфиденциальная, это фиксируется письменно под конкретную ответственность сторон и, что важно, самого медиатора. При этом конфиденциальность касается не только содержания договоренности, но и самого факта проведения медиации. Это иногда очень важно для бизнеса, особенно, если речь идет о сотрудничестве с иностранными инвесторами, для которых важна высокая деловая репутация украинских партнеров. Или, например, в случае семейной медиации, когда обнародование каких-то фактов из личной жизни одного из супругов может нанести ущерб его репутации.

Кроме того, в Украине судебное разбирательство может длиться год, три и даже десять лет, и все это время стороны находятся в состоянии конфликта, стресса, направляя свои усилия в деструктивное русло. Более того, в итоге одна из сторон, а порой и обе, так и не получают удовлетворяющего их решения в силу несовершенства законодательства, а также особенностей систем судопроизводства и исполнения судебных решений.

Следует также учитывать, что, обращаясь в суд, вы решение судьбы своего конфликта (а иногда и судьбы стороны конфликта) передаете на усмотрение третьему лицу - чужому для вас человеку, которому нет никакого дела до ваших проблем. И ему, по большому счету, все равно, каким образом решится ваш спор и что будет с вами дальше.

Иногда медиацию путают с третейским судом, но это ошибка – третейский суд также принимает решение самостоятельно, просто это – не государственный суд. А медиатор не принимает решение за стороны. Никогда! Он отвечает за процесс, за то, чтобы стороны оставались в переговорах, помогает сторонам выработать варианты решения, проверяет их на реальность – можно ли выполнить достигнутые сторонами договоренности. Но стороны принимают решение самостоятельно. В этом и заключается преимущество медиации: нет ощущения, что вам это решение навязали со стороны и заставляют его исполнять. Такое решение практически всегда лучше того, которое вы бы получили в суде. И, кстати, по статистике, на принудительное исполнение решений, достигнутых благодаря медиации, приходится менее 5%. Есть такое выражение: суд – это многоточие в споре и точка в отношениях, а медиация – это точка в споре и многоточие в отношениях. Эта фраза на 100% отражает отличие урегулирования спора в суде и с помощью медиатора.

К: А в чем отличие медиации от мирового соглашения, которое стороны могут заключить в суде? И платить медиатору не нужно…

Марина Саенко: Это не совсем одно и то же, потому что мировое соглашение может касаться только предмета спора. Например, если в суде рассматривается спор о признании права собственности на квартиру, то вы можете говорить только о правах на эту квартиру – шаг вправо или влево недопустим, потому что законодательство установило рамки, за которые вы не можете выйти. А в медиации вы можете вести переговоры не только о квартире, но включить туда и другие вопросы, если это поможет найти приемлемое решение. Работая не только с позициями сторон, но и с их интересами, которые выходят за рамки конфликта, медиация позволяет выявить дополнительные блага – взаимные интересы сторон, которые расширяют поле для переговоров и увеличивают шансы достижения сторонами консенсуса. У нас был в практике случай, когда партнеры вкладывали деньги в общий бизнес, а потом один из них хотел выйти и забрать свою долю деньгами. А состояние бизнеса такое, что выплатить уходящему партнеру всю сумму невозможно. Судебная перспектива такого спора была ясна и не вызывала радостных ожиданий ни у одной из сторон, поскольку влекла за собой неизбежные потери для них обеих. Даже при заключении сторонами мирового соглашения выходящий из бизнеса партнер мог получить максимум денежную компенсацию с дисконтом. А вот в процессе медиации, работая с интересами и общим будущим, медиатор поинтересовался у партнера, желающего выйти из бизнеса, почему ему важно получить компенсацию своей доли именно деньгами? Для чего конкретно ему нужны деньги? И тогда выяснилось, что партнер потерял интерес к этому бизнесу и хочет начать новый, построить склад, а деньги нужны для приобретения прав на земельный участок, оформление всех документов. И тут оказывается, что у второго партнера есть связи, которые помогут решить вопросы с землей (арендовать на выгодных условиях). В результате такой партнер оказал помощь в получении в аренду земли, получив взамен рассрочку на выплату компенсации уходящему партнеру. Так было найдено оптимальное и взаимовыгодное решение для обеих сторон, которое в суде вы бы не получили никогда.

Несмотря на множество преимуществ медиации, наиболее сложным является этап вовлечения стороны в медиацию, поскольку бытует мнение, что инициирование медиации – это признак слабости: если вы не хотите идти в суд, значит, вы знаете, что там проиграете, и, следовательно, я этим воспользуюсь, пойду в суд и выиграю дело. Хотя в цивилизованном обществе, как в западном, так и восточном, медиацию не считают проявлением слабости. Например, для Японии или Китая обратиться в суд – это удар по репутации. Всегда. Поэтому суд – это последний шаг, когда все иные методы не дали результата.

К: А как оформляется принятое с помощью медиации решение?

Марина Саенко: Традиционно – в форме письменного договора. Это может быть гражданско-правовой или хозяйственный договор, к которому можно будет применить все нормы законодательства, в том числе – по принудительному исполнению, хотя в преимущественном большинстве случаев в этом не будет необходимости. Иногда, с учетом обстоятельств спора, может иметь место более сложная правовая конструкция – несколько договоров в сочетании с мировым соглашением либо иными процессуальными документами (если есть необходимость прекращения судебного разбирательства).

К: Что сдерживает популяризацию медиации в Украине?

Марина Саенко: Первый фактор – это отсутствие саморегулирующихся организаций. Второе – юристы и адвокаты, которые воспринимают медиаторов, как конкурентов. Они считают, что как только заработает закон о медиации, то медиаторы отберут у них часть работы. На самом деле, это не так. Я считаю, что и медиатор, и адвокат могут работать вместе: медиатор – приведет стороны к обоюдовыгодному решению, юрист – поможет сформулировать соглашение, проконсультирует по юридическим вопросам. Юрист тут ничего не потеряет, а, наоборот, выиграет, потому что клиент получит результат, который его удовлетворит. Кроме того, сами юристы для повышения эффективности своей работы  могут применять медиационные компетенции. Ведь на практике клиенты не всегда ощущают удовлетворение, даже если юрист дает им именно тот результат, какой они просили при первой встрече с ним. Например, суд своим решением обяжет вторую сторону возместить ущерб, но мы-то знаем, что в Украине исполняется менее 10% судебных решений, что делает шансы реально получить деньги таким кредитором минимальными. А медиатор работает с интересами клиентов и «копает» глубже, он превращает позиции, на которых стоят спорящие стороны, в интересы. В процессе этого часто сами стороны удивляются, насколько их реальные интересы отличаются от тех позиций, с которыми они обратились за помощью к юристу. В таком случае предприниматель в следующий раз обратится именно к медиации, которая будет у него ассоциироваться с процедурой, решившей его проблему. И следует отметить, что на практике так и происходит. Лица, однажды попробовавшие медиацию, всегда прибегают к ней при возникновении новых конфликтов и споров.

К: Урегулирована ли законом медиация?

Марина Саенко: На сегодня специального закона о медиации нет. Проект закона неоднократно вносился в парламент, и эпопея с его принятием длится уже несколько лет. Сейчас шанс принятия закона очень высок и, если ничто не помешает, уже в этом году Украина получит свой закон о медиации. Станет ли это толчком к популяризации медиации в нашей стране, покажет время, а также текст проголосованного Верховной Радой закона. Однако следует отметить, что отсутствие законодательного регулирования не лишает возможности успешно применять данный эффективный способ альтернативного решения споров на практике в нашей стране уже более 15 лет.

К: Кто может быть медиатором?

Марина Саенко: Пока отсутствует специальное регулирование медиации на законодательном уровне. Медиатором можно выбрать любого человека, которому доверяют стороны и который владеет достаточным набором навыков и компетенций, позволяющих ему быть эффективным в процессе. В некоторых случаях оправданной является ко-медиация, т.е. работа с кейсом сразу двух медиаторов одновременно. Поскольку решение принимают сами стороны, пара медиаторов не является препятствием, а наоборот – может улучшить качество процесса. Идеальна ситуация, когда один медиатор будет ведущим – он общается со сторонами, а второй – ассистирующий, который все фиксирует, и потом они вместе прорабатывают результат. В данном случае важно понимать, что в ко-медиации не могут работать «случайные» специалисты. Ведь здесь высок риск того, что медиаторы могут не сработаться – ведь у каждого свои методы, они могут быть разных психотипов, у них может быть разный темп работы. И тогда они будут только мешать друг другу.

К: Могут ли стороны спора по ходу процесса заменить медиатора, если считают, что он им не подходит?

Марина Саенко: Это абсолютно возможно, более того – необходимо, ведь здесь действует принцип добровольности. Однако нужно понимать, что это продлит процесс медиации, поскольку новый медиатор начнет процесс сначала. Кроме того, хороший медиатор, почувствовав, что стороны не могут, по тем или иным причинам, раскрыться с ним, сам может инициировать привлечение своего коллеги, поскольку во главу угла ставится эффективность процесса, что не может получиться при ощущении сторонами дискомфорта.

Беседовал: Александр Суков