Владимир Владимирович на минувшей неделе назвал украинский народ самым близким для России братским народом. Народы неблизкие и небратские должны были после этого вздрогнуть: какие же экзекуции уготованы чужим, если своим достается наотмашь?

Иногда кажется, что у власти – что у нас, что в других странах – находятся эдакие социальные экспериментаторы, изучающие массовые реакции. «А не поколотить ли нам студентиков?» - колотят и наблюдают. «А не поиграть ли в Гитлера?» - и оттяпывают Крым. Фиксируют реакцию, составляют графики, сверяют показатели, глубокомысленно покачивая головами.

Черт, вначале это было смешно. Я был уверен, что смешно. Фарион и Мохник – уже фрик-шоу, а тут я рядом с ними, ха-ха-ха! Но оказалось, что так думают далеко не все, вот ведь в чем ужас.

Наверное, неправильно ставить такие истории, когда идет война и нужно море негатива пытаться хоть как-то разбавлять месседжами позитивными и ободряющими. Но попавшая мне на глаза история, при всей своей безысходности, показалась мне очень человеческой. А человеческое – это и есть главное средство, сохраняющее нас среди войны.

Оказывается, существуют люди, которых не на шутку задевает, когда сказочного русского богатыря Игоря Ивановича Стрелкова называют Гиркиным. Дескать, неправильно это, неблагородно. Ну, не знаю. На фоне того, как называют Владимира Владимировича Путина даже неприлично как-то требовать особых подходов к мелкому исполнителю его воли.

Cудя по сообщениям с востока, донбасская лавочка для реконструкторов, бродячих политтехнологов и прочих граждан Российской Федерации, больно ушибленных русской идеей, закрывается. Она бы закрылась намного раньше, не лупи через границу по нашим бойцам соседская артиллерия. Это ведь такое искушение: ударить, зная, что ответа не будет. В России с некоторых пор с искушениями такого рода не борются, им с удовольствием уступают.

Вот, собственно, и все. Сбитый малазийский «Боинг» подвел черту под карьерой Владимира Путина. Все что будет дальше – лишь агония политика, который решил поэкспериментировать: что же случится, если глумливо показать всему миру голую задницу. Именно так, без штанов был изображен Путин на карикатуре в одной из западных газет после захвата Крыма.

Каждое утро, читая о новых колоннах военной техники, пересекших границу с Россией, ощущаешь, будто прошли они прямо по сердцу. Новая техника – новые смерти, день, когда наступит мир, отодвигается еще дальше.

Процесс превращения полезных идиотов в бесполезных, а бесполезных в неживых – завораживающее зрелище. Настолько же завораживающее, насколько пугающим был процесс превращения бесполезных в полезных. Нашпиговав Донбасс легкими на подъем маргиналами – русскоозабоченными пассионариями и оружием для местных, Владимир Владимирович Путин затем стал утрачивать к ним интерес. В конце концов, он дал всем шанс повоевать за Россию, а если не получилось, так сами виноваты, нужно было больше стараться.

Конечно, вся эта история, майданнно-военная, – о границе. О границе дозволенного, о границе терпения и пределе сил. И о российско-украинской границе. Пока войска стремятся сдвинуть ее на место, внутри каждого из нас она тоже туда-сюда ходит. А кто-то стену возвел – Коломойскому и не снилось.