Редкий разговор в соцсетях на тему российско-украинской войны избегает тупиковой ветви, когда кто-то бросается жарко объяснять все природными особенностями народов. Дескать, это русские такие, «генетические рабы». Или украинцы – «дети свободы». Расистский бредок, но ведь популярный.

Казалось, после напряженного ожидания танкового броска на Киев, после кровавого Иловайского котла и расстрела пассажирского автобус под Волновахой страну ничем больше не задеть – все страшное пережито, показатели боли достигли максимума. Дальше только притупление чувств. Но мариупольская трагедия вынесла переживания на новый уровень. Развеялись последние сомнения, что мы имеем дело с откровенным, беспримесным злом. Его не замести под коврик и не отгородиться стеной.

Нынешняя Россия – это одна большая анти-Украина. Мы разве что не аннигилируем при столкновении. Но с каждым словом лжи и ненависти, каждым выстрелом, каждым убитым и раненым становимся все дальше и дальше друг от друга. В этом взаимном разлете куда-то в ад со свистом несется Россия, в то время как мы карабкаемся в противоположную сторону, к сожалению, с огромным трудом.

Посленовогодний период оказался неожиданно сложным для наших политиков и общественных деятелей. Им как-то вдруг стало трудно совладать с эмоциями, мыслями и словами.

2014-й – год слез, мужества и надежды. Скорее бы он остался позади. Еще будут и слезы, и мужество, и надежды, но вот чтобы соотношение поменялось. Чтобы слез было меньше, а те, что будут, были чаще слезами радости. Чтобы мужество требовалось не потому, что рядом смерть, а для того, чтобы сбросить пелену иллюзий и прямо посмотреть в глаза будущему, которое уже почти повернуло за угол и напоследок обернулось глянуть на нас: оставлять?.. А надежды – надежды чтобы крепли.

После выступления Владимира Путина перед ширнармассами многие пожали плечами: что нового-то сказал? И, в общем, правы – все еще любимый, но уже заметно холоднее, вождь российского народа повторил все старые мантры. А новое вот что: внутренние российские обстоятельства.

Когда нет денег, второй вопрос после вопроса, где взять деньги, - на что потратить имеющиеся. Пушки? Масло? Или ограничиться маргарином? А если пушки, то какие?

Раньше, когда умирал человек, от него оставались пачки писем. Если оставались. Теперь, когда мы с головы до ног оцифрованы, следов нашей деятельности должно быть гораздо больше. А в итоге что? Тень из замороженных аккаунтов, которая со временем исчезает вовсе.

Год спустя после того, как Украина вступила в борьбу с собственной «элитой», потерявшей края, сформировано полностью новое руководство – президент, парламент, правительство. Всё, ведь мы этого хотели? Вот уж нет.

У далеко не северного народа Украины к снегу теплое отношение. Потому что снег – это напоминание о самых насыщенных и важных днях жизни. Тех днях, когда каждый из нас был немножечко лучше себя обычных. Снег – это о надежде.