Усадьбы Черкасщины: замки, парки и старосветские имения (часть 2)

Казацкое: следы российских и немецких аристократов

Это село находится вблизи «шевченковского треугольника» (Моринцы, Кереливка, Будище), и вполне может быть достойным объектом для посещения туристами, которые хотят узнать об истории этих мест побольше. Огромный парк, раскинувшийся на 50 га, состоит из двух частей, в дальней из которых находился до 1918 года неоготический дворец Голицыных-Куракиных-Врангелей, сожженный войсками Григория Котовского. Огромную башню дворца разобрали уже в начале 1950-х.

Огромный подвал одной из хозяйственных построек в усадьбе Казацкое. Фото - М. Матвиенко

Ныне с трудом можно найти их заросшие фундаменты: лишь мощные полуподвальные стены одной из хозяйственных построек, да провал в земле на месте склепа с захоронением малолетней дочери князя Куракина указывают на то, что некогда здесь возвышался один из самых импозантных дворцов региона.

К месту, где стояла резиденция Голицыных-Куракиных, до сих пор ведет вымощенная брусчаткой аллея, делающая несколько крутых поворотов, и выходящая к плотине над прудами. Она, некогда достигавшая 6 метров ширины, заплыла землей, а огромные деревья с обеих сторон придают ей дополнительную мрачность. Переход над плотиной обрушился, по нему нужно ступать предельно аккуратно.

В ближней ко дворцу части парка до 1950-х годов находился домик садовника, а также постройки австрийских колонистов, некогда придававших селу «европейский» колорит. После того, как австрийцы в 1920-х выехали на родину, не желая более жить в стране Советов (и вовремя, ибо подходило время коллективизации), их постройки начали разбирать местные жители. Образовалась даже новая часть села, «собранная» из качественного немецкого кирпича.

Наиболее интересная туристам часть парка находится ближе к улице. Вход в нее оформлен элегантными воротами, на которых до сих пор красуется надпись, возвещающая, что здесь располагается ПТУ.

Фото - М. Матвиенко

В этой, старой, части парка, стоит несколько построек, в т.ч. дом управляющего, и до сих пор действующая мельница 1909 года постройки. Сохранился и первый помещичий дом князей Голицыных, еще не так давно бывший учебным корпусом ПТУ. Ныне он почти полностью разрушен, однако объем стен еще сохранился. Это – один из старейших усадебных домов на Черкасщине, и уже по этому факту здание, гибнущее на глазах, требует немедленной реставрации.

Само село возникло в начале XVIII века. До 1791 оно принадлежало фавориту Екатерины Григорию Потемкину, а после его смерти - досталось в наследство Варваре Энгельгардт, племяннице и любовнице фаворита, и, между прочим, приходившейся родной сестрой Александре Энгельгардт (Браницкой) – той самой, которая основала «Александрию» в Белой Церкви. Именно благодаря связям с Браницкими – напомним, крупнейшими землевладельцами южной части Киевской губернии - на этих землях осели и прибалтийские немцы Энгельгардты, памятные нам ныне, по большей части, благодаря грустным историям о детстве Тараса Шевченко.

Старый дом Голицыных. Фото - М. Матвиенко

Варвара была супругой генерала Сергея Голицына (1748-1810). После смерти императрицы Екатерины II сей верный «орел» ее царствования попал в немилость к императору Павлу, и был выслан в Казацкое вместе с семьей. Генерал несколько приуныл, ведь он был отцом аж 9 сыновей (!) К слову, учить сразу двоих из них в имение прибыл простой на тот момент «ментор» и начинающий писатель Иван Крылов - еще далеко не самый известный российский баснописец. Здесь он прожил четыре года, написав несколько пьес.

Мельница 1909 года в Казацком все еще действует. Фото - М. Матвиенко

В 1829 году село выкупил у Голицыных киевский губернатор Иван Фундуклей (тот самый, именем его долгое время называлась улица Хмельницкого в Киеве), но вскоре имение снова оказалось в фактическом распоряжении этого рода: детей у Фундуклея не было, и все свое имущество он завещал внучатым племянницам, снова-таки Голицыным – Анне и Варваре. Варвара (1851-1908) стала в 1872 году женой барона Георгия Врангеля (1842-1901). Георгий был родным дядей самого известного из баронов – легендарного белого полководца российской Гражданской войны. И единственным из этого рода, кто похоронен в Украине.

Именно Георгий Врангель и возвел в 1885-м тот самый дворец с башней, который сожгли бандиты Котовского осенью 1918-го.

Дочь Варвары и Георгия, Татьяна (1879-1970), в год смерти отца стала женой киевского губернского предводителя дворянства Михаила Куракина (1872-1930). Куракины возвели здесь сохранившиеся неоготические постройки. При них же село стало более чем передовым: в нем был построен целый ряд домов для работников имения (эти дома уцелели) а само село имело телефонную (!) и телеграфную связь.

Прах Георгия Врангеля, его супруги и дочери-первенца, умершей в два года, был погребен в местной церкви. При разрушении храма беломраморные саркофаги, основательно изувечив, вынесли не местное кладбище, где положили на видном месте. Впрочем, саркофагов тут четыре, и кто погребен под последним, остается неизвестным. Как и неясно, были ли вместе с саркофагами перенесены и кости самих сиятельных владельцев.

Захоронения Врангелей. Фото - М. Матвиенко

Сын Куракиных – Андрей (1903-1983), в форме немецкого офицера, посетил родовое имение в 1942-м. Якобы, нашел он в лесу и клад, закопанный родителями перед бегством. О том, что на этот раз мы имеем не дело не с обычными историями о сокровищах, говорят периодически появляющиеся в парке шурфы «черных археологов».

Прохоровка: место, где писался «Вий» и был арестован Шевченко

Необычайной красоты приднепровское село это имение на левом берегу Днепра было одной из Мекк украинской интеллигенции. Михаил Максимович (1804-1873), первый ректор Киевского университета, после отставки почти 30 лет жил именно здесь. В Прохоровке он и похоронен.

Могила Максимовича в Прохоровском парке. Фото - ridna.in.ua

Самыми известными гостями имения были, безусловно, Николай Гоголь и Тарас Шевченко. Гоголь именно в Прохоровке услышал легенду о мертвой панночке. И не просто услышал – на местном кладбище сохраняется огромный камень, под которым, по легендам, сама панночка и похоронена. А церковь, в которой несчастный Хома Брут познакомился с нечистой силой, стояла в селе до конца XIX века. Так что, как отмечают литературоведы, село, где происходит действие «Вия», по сути, списано с Прохоровки.

Вторая церковь, деревянная Ильинская, сохранилась. В советский период в ней был склад.

Ильинская церковь (1709 г.) Фото - SHCH

Посещение Прохоровки в 1859-м сыграло роковую роль в жизни Тараса Шевченко. Именно здесь его, и без того пребывавшего во время визита в Украину под надзором полиции, арестовали за «кощунство над императором и императрицей» в местной корчме. Шевченко не успел даже пройти путь от корчмы до сада Максимовича: его «повязали» прямо у ворот владений экс-ректора, куда он торопился на званый обед. Отсюда Тараса доставили в Мошны, на другой берез реки, а позднее в Черкассы и Киев. Отметим, что режим ареста у поэта был максимально мягким. Впрочем, это уже совсем иная история…

Дом Максимовича, бывший в советское время центральным корпусом санатория «Жовтень», был разобран в 1970-х. Часть прочих построек сохранилась. На днепровской круче растут «дуб Шевченко» (ему примерно 600 лет) и «сосна Гоголя» (более 400 лет), являющиеся памятниками природы.

Каменка: декабристы, Пушкин и Чайковский

Этой усадьбе в советское время весьма повезло: несмотря на утрату главного здания и родовой церкви, она была достаточно известна и популярна, являясь одним из главных туристических объектов Черкасщины. Все дело в том, что усадьбой владел род Давыдовых, один из которых, Василий (1780-1855), был известным декабристом. Здесь будущие заговорщики собиралась вначале просто выпить и поговорить «о смысле жизни», а потом уже начали разрабатывать планы антимонархического восстания. Ну а если учитывать, что у них в гостях побывали Пушкин и Чайковский – фигуры, в СССР более чем почитаемые и канонизированные, то Каменка неизбежно стала местом, включенным во все «каноны» советского туризма.

Памятник декабристам. Фото - М. Матвиенко

Собственно, от самой усадьбы сохранились лишь три объекта – грот, небольшая мельница в стиле классицизма, и «Зеленый домик» - гостевой флигель Давыдовых, «мужской клуб» для многочисленных гостей вольнолюбивого владельца – с бильярдом, картами, сигарами и крепкими напитками. Южное общество декабристов, во многом, сформировалась именно здесь. Внутри тайного общества была создана даже отдельная «Каменская управа».

Фото - М. Матвиенко

Пушкина, гостившего в Каменке во время своей «ссылки»-командировки на юг империи, господа заговорщики особенно в свои планы не посвящали, понимая, что у поэта проблем и так много (собственно, под надзор полиции он был отправлен как раз из-за диссидентских стихов), а южный темперамент потомка Ганнибала может навредить не только ему, но и им. К тому же, на момент визита Пушкина будущие повстанцы не выработали еще четкого плана «спасения России», так что ограничивались общими беседами в вольнолюбивом духе в дружеском мужском кругу. Что не мешало самому Пушкину, которому тогда был только 21 год, по-юношески радостно воспринимать окрестную природу и купаться в намного более полноводной, чем ныне, речке Тясмин.

Павильон-мельница. Фото - IGoToWorld

После разгрома восстания Василий Давыдов был отправлен в Сибирь, откуда уже не вернулся, умерев за несколько месяцев до официальной амнистии декабристов. Его супруга Александра (1802-1895) стала одной из тех декабристских жен, кто последовал за мужьями в ссылку. Прожив очень долгую жизнь, на склоне лет она оставалась последней живой свидетельницей декабристского дела.

Что касается Чайковского, то Каменка, пожалуй, его главный украинский адрес. Сюда он наведывался 28 лет подряд. Все дело – в родовых связях композитора: его сестра была замужем за Львом Васильевичем, сыном декабриста.

Адрес музея в «Зеленом домике»: Каменка, ул. Героев Майдана, 42. Телефон – 04732- 6-19-78.

Помимо «Зеленого домика», рядом с парком находится и собственно районный краеведческий музей, обустроенный в доме того самого Льва Васильевича Давыдова (1837-1896). Рожденный в Сибири во время ссылки отца, он не имел права носить дворянскую фамилию «государственного преступника», и был лишен прав на отцовское имущество, потому был приглашен братьями на должность управляющего поместьем. Возле него он и выстроил дом для своей семьи.

Краеведческий музей. Фото - М. Матвиенко

Дворец Давыдовых был разобран еще в первые годы после падения монархии. А стоявшую напротив дома Льва Васильевича родовую церковь Давыдовых снесли уже в брежневские времена. Куда были вывезены останки – неизвестно. Сохранилась только одна из могильных плит бывшего некрополя этой замечательной семьи. Так что история Каменки лишний раз отображает двойственность советской власти даже в отношении тех, кто ею почитался как «прогрессивные деятели» и революционеры.

Адрес краеведческого музея: ул. Декабристов, 5. Телефоны: 04732-6-19-75, 6-19-78, 6-22-74.

Однако на окраине Каменки все еще стоит наиболее поздний по времени возведения дворец еще одного из Давыдовых - Николая. Этот дом в стиле модерн строился как центр помещичьей экономии. Потом, что логично, он стал конторой совхоза, но уже много лет разрушается, как и соседние хозяйственные постройки. А ведь это единственный в области пример дворца времен модерна!

Бывшая экономия. Фото - Р. Маленков

Синица: баронские развалины

Некогда здешнее имение было одним из самых крупных и значимых в регионе. Поместье баронского рода Корфов было еще одним «немецким» островом на Черкасщине. Впрочем, таковым оно стало не сразу.

Изначально усадьба принадлежала небольшому польскому роду Яловецких. В 1830-х годах Теодор Яловецкий принял участие в Польском восстании, и поместье у него было конфисковано. Новым владельцем стал Николай Корф, представитель рода прибалтийских баронов, игравших существенную роль в Российской империи. Происхождение барона, как и в случае с Врангелями, диктовало и стиль, в котором возвели новый усадебный дом – это была неоготика. В таком же стиле построили мост, дом управляющего, въездные ворота, ограду, беседки. В имении разбили парк с несколькими островами.

Фото - Nikride

В соседнем селе у баронов также был дом, считавшейся зимней резиденцией. Корфы владели здешней местностью вплоть до 1918 года, когда эмигрировали вместе с немецкими войсками. В 1920-м усадебный дом спалили, причем целиком сознательно, т.к. Корфы были немцами и монархистами. Позже тут обосновался санаторий для красных конников Котовского. Гришкиным бандитам пришлось обустраиваться в бывших конюшнях, что впрочем, их особо не смущало. С 1925 года в поместье находилась исправительная колония, что лишний раз способствует ее уничтожению: из кирпича бывших павильонов, мостов и ограды возводят свинарник, дырки же в заборе заделывают колючей проволокой. Более спокойные времена для поместья наступили в послевоенное время, когда здесь поочередно меняли друг друга контора колхоза, пионерлагерь, больница и детский сад.

Помимо моста – мощного девятиарочного сооружения, построенного с истинно немецкой тщательностью, все еще стоят руинированный дом управляющего и несколько хозяйственных построек, равно как и фрагменты ограды. Сам парк занимает более 44 га, и представляет собой заросший лесной массив, в котором еще можно различить проложенные Корфами тропинки, названные Еловая, Сосновая и т.п.

Мошногорье: воронцовские «затеи»

Громадный пейзажный парк вблизи села Мошны ныне служит базой для санатория «Мошногорье». Увы, на его территории практически ничего не напоминает о том, что некогда здесь находилась усадьба светлейшего князя Михаила Воронцова (1782-1856) – видного чиновника и дипломата, одного из богатейших землевладельцев империи. Ему эти земли достались от Браницких: Воронцов женился на Елизавете, дочери владелицы белоцерковской «Александрии».

Из всех владений Воронцова Мошногорью повезло менее всего. Его резиденции в Одессе и Алупке сохранились, а вот прекрасного дворца на здешних холмах не существует с конца 1919 года – его сожгли в вихре гражданской войны. Руины строения разбирали вплоть до конца 1930-х. Примерно тогда же исчезла и ротонда на одном из холмов парка. Разобраны были оранжерея, зверинец, беседки, парковый павильон Ольги…

Но самым интересным объектом парка была т.н. «башня Святослава» высотой в 58 м, служившая маяком-ориентиром для идущих по Днепру судов, и заодно являвшая самым высоким сооружением в округе (тем более, что стояла на вершине холма, именуемого Шпиль). Три стороны башни символизировали дух, душу и тело, а название ей было дано по имени легендарного древнерусского правителя, якобы, именно здесь переправлявшегося через реку громить Хазарский каганат. Это сооружение простояло до 1943 года, когда его взорвали немецкие войска накануне форсирования Днепра советской армией – дабы уничтожить тот самый ориентир.

Так что из сооружений парка до наших дней дожил только обелиск на том месте, где дочь первой владелицы угодий – юная София Браницкая - чуть было не распрощалась с жизнью, упав с коня. Сильно поврежденный, он остается единственным напоминанием об одном из самых крупных ландшафтных парков Центральной Украины.

Зато сами Мошны – некогда самое настоящее местечко (в т.ч. еврейское) - заслуживает пристального внимания туристов. Подлинным украшением его является Преображенская церковь в фирменном «воронцовском» стиле (на фото ниже; к слову, уменьшенная копия храма – церковь Иоанна Златоуста - стоит в Ялте).

Фото - М. Матвиенко

Кроме того, в Мошнах сохранилось деревянное здание больницы работы Владислава Городецкого, бывший костел (ныне территория автопредприятия), здание земской управы и, безусловно, музей Тараса Шевченко на бывшем постоялом дворе.

Музей уникален своей подлинностью – этот «заезжий двор» сохранил свою архаику с Тарасовых времен. Поэт провел здесь несколько дней после ареста в Прохоровке, отсюда его доставили далее – в Черкассы. Впрочем, как уже отмечалось, условия ареста Тараса Григорьевича были достаточно мягкими, о чем он и сам пишет в своих письмах. Сам же музей – новейший из посвященных Шевченко в Украине – был открыт в 2013 году, и насыщен экспонатами той поры.

Бывший постоялый двор, ныне - музей Шевченко. Фото - М. Матвиенко

Стоит отметить, что со старыми фотографиями и историей Мошен можно ознакомиться прямо в… местном сельсовете – он открыт для свободного доступа туристам, а репродукции размещены на стенах коридора первого этажа.

Великая Буромка: парк с городищем

Некогда на месте этого села, находящегося не левом берегу Черкасщины, в Чернобаевском районе, находилось древнерусское городище Римово, относящееся к Переяславскому княжеству. Когда первые владельцы имения – князья Фроловы-Багреевы – разбивали здесь парк, они включили холм с городищем в композицию парковых аллей. Позднее имением завладели еще одни господа со сдвоенной фамилией – Кантакузены-Сперанские, потомки византийского императорского рода. Роскошная, также неоготического стиля, резиденция князей была сожжена в январе 1918-го, вместе с библиотекой и архивом, имущество разграблено. Руины окончательно разобрал местный колхоз в 1970-х.

Бывшая конюшня. Фото - С. Прядко

До наших дней сохранились в полуразрушенном состоянии мельница, здание мастерской и гостевой флигель. В парке имеется пруд с четырьмя островками. Сам парк довольно интересен такими природными объектами, как «дуб Хмельницкого» и три сосны, растущие из одного ствола («Три сестры»).

Монастырище и Смела: главные парки райцентров

В районном центре Монастырище парк бывшего имения Подоских является центральным городским. Он благоустроен, и в нем сохранился т.н. «малый дворец» одного из владельцев – Леона фон Кальм-Подоского (в здании долгое время стоматологическая клиника), а также ряд хозяйственных сооружений в «немецком» стиле. И так как посещение дворца Даховских в Леськово (см. первую часть очерка) так или иначе сопряжено с проездом через Монастырище, этот парк стоит внимания, как наиболее интересная достопримечательность города.

Реконструированный парк в Монастырище. Фото со страницы А. Яценко

Аналогичная судьба (стать центральным парком культуры и отдыха) – оказалась и у бывшей усадьбы Самойловых в Смеле. Реконструированный в наши дни, и наполненный многочисленными копиями скульптур в стиле «хотим, как в Софиевке», парк, тем не менее, достоин посещения как историческое место. Тем более, что возле него находятся важные достопримечательности города – католический Успенский костел, польское кладбище и православный Покровский собор.

Парк в Смеле. Фото - М. Матвиенко

Прочим усадьбам на территории нынешней Черкасщины повезло еще меньше. По большей части, они сохранили, в той или иной стадии запущенности, свои парки, и, изредка, хозяйственные строения.

Так, ничего, кроме парка и нескольких хозяйственных сооружений не осталось от огромного имения Таганча Каневского района, принадлежавшего польским магнатам Понятовским. В с. Бачкурино Христиновского района на месте дома Гуляницких стоит сельсовет. Зато можно осмотреть старый парк и даже зайти в местный музей села, находящийся в здании школы.

Еще один сельский музей – в с. Головковка (самый центр знаменитого Холодного Яра; фото – Сергея Криницы) – хранит помять не только об истории села и местности, но и о усадьбе известнейших предпринимателей Терещенко. Сюда, в т.н. Атаманский парк, с 1972 г. являющийся заповедным, еще в терещенковские времена стекались на гуляния жители окрестных холодноярских сел.

Вид на Атаманский парк. Фото - С. Криница

Увы, строения того времени, включая даже старинные охотничьи сторожки, были зачем-то разобраны в 1976 году. В лесопарке площадью 367 га находится источник «Живун» - одно из многочисленных чудес природы Холодного Яра. Воды «Живуна» напитывают каскад озер, образующий речку Медведицу, текущую через самое сердце лесов Холодного Яра. Ныне парк, с его богатой флорой, включается в большинство экскурсий по территории Яра.

В с. Ягубец Христиновского района внимание, прежде всего привлекает водопад в бывшем парке, принадлежавшим «тем самым» Потоцким. Именно в здешнем костеле владельцы Умани - Станислав и София - венчались, но от костела, также как от усадебного дома, не осталось и следа. Несколько полуразрушенных построек в парке и великолепные аллеи вдоль пруда – вот и все, что говорит нам об очередной «потоцкой» резиденции.

Приложились к уничтожению остатков усадебной архитектуры области и варвары наших дней. Так, совсем недавно, летом 2017 года, выгорел и частично обрушился находившийся в запустении дом помещика Голованевского в самом центре смт Стеблев.

Руины дома Голованевского. Фото - М. Матвиенко

Этот небольшой особняк стоит в парке аккурат напротив главного объекта культурной жизни поселка – родового дома Ивана Нечуя-Левицкого, в котором находится интересный музей, выполняющий, заодно, и функцию краеведческого. В усадьбе Голованевского давно гнездились местные наркоманы – и вот результат: пожар основательно покорежил здание, связанное, в т.ч., и с рассказами Нечуя-Левицкого (ведь все герои произведений писателя были списаны им с натуры, по большей части – именно стеблевской).

Музей И. Нечуя-Левицкого. Фото - М. Матвиенко

Еще более вопиющей является история гибели небольшого помещичьего дома семьи Сарнецких в с. Сарны Монастырищенского района. В середине 2000-х его продали дельцам из Умани, которые оперативно разобрали строение XVIII (!) века на кирпич. Конечно, к тому времени дом представлял собой достаточно перестроенное сооружение, в котором размещался детский сад, однако сохранял внешние черты небольшого особняка в стиле классицизма. В местном сельсовете, видимо, решили хоть как-то заработать – и дом, аналог усадьбы в с. Добрая (см. первую часть очерка) - был приговорен. Правда, в Сарны заехать все равно стоит – ради огромной водяной мельницы (на фото ниже) середины XIX ст., которая сохранилась довольно неплохо. Внутри можно увидеть механизмы полуторасотлетней давности.

Фото - Viktor

От некоторых усадеб, славных своим прошлым, не осталось даже следов. Такая судьба постигла роскошную усадьбу Мойсевка, которую именовали «Левобережным Версалем». Тут десятилетиями проводились балы для всей аристократии Черниговской и Полтавской губерний. В начале 1840-х здесь несколько раз побывал Шевченко, тут он впервые познакомился с миром дворянских салонов - уже не как крепостной, а как уважаемый гость и популярная «звезда». Усадьба помещиков Волховских в Мойсевке поражала роскошью, но ее история была даже несколько короче, чем у прочих подобных поместий – еще в 1912 дом выкупили в казну, оборудовав в нем телефонную станцию и квартиры для земских учителей. Мебель вывезли и продали с аукциона. Ну а через шесть лет в революционном припадке его полностью сожгли, заодно зачем-то уничтожив и телефонное оборудование.

К нашему времени в Мойсевке не осталось не хозяйственных построек, не парка, не даже надгробий возле изувеченного храма Петра и Павла 1808 года (на фото Д. Витченко), который, одиноко стоя посреди поля, напоминает о навсегда погибшем мире всего лишь полуторастолетней давности.

Павел Ковалев