Короновирус и либертарианство. Заметки на салфетке

Вопрос этот не столько сложен, сколько объемен, ибо в нем слишком много аспектов. Я ограничусь здесь лишь указанием на самые важные (с моей точки зрения, разумеется), аспекты.

1. Не существует никакой особенной “системы здравоохранения”. Проблемой “либертарианской системы здравоохранения” являются не затруднения, которые испытывает человек, пытающийся придумать из головы “систему здравоохранения при анкапе”, а тот факт, что никакой такой специальной системы не существует. Понимание этого факта сильно облегчает вам задачу.

Услуги по лечению и поддержанию здоровья и вся сопутствующая деятельность превратились в  “систему здравоохранения” лишь в конце 19-го - начале 20 веков, когда их начали регулировать государства (сначала Германия, затем Англия) в своих целях - ради политических выгод и налогообложения. Первичное регулирование никак не улучшило “здравоохранение”, наоборот, оно потеряло в доступности (зато доходы врачей резко выросли). Для понимания того, как “здравоохранение” существовало до вмешательства государства рекомендую эту книгу. Для понимания того, почему современное здравоохранение испытывает хронические проблемы, умудряясь одновременно ограничивать предложение врачей и больниц и стимулировать спрос на их услуги, рекомендую вот эту статью.

Как это всегда бывает, государственное регулирование порождает проблемы, которые решаются путем нового регулирования. Совокупность всего этого регулирования за 100 лет и породила “систему здравоохранения”, которая кажется нам такой сложной и труднореформируемой. Эта система сегодня эволюционирует к своему логическому финалу - тотальной государственной медицине (с обязательным последующим коллапсом).

В конце-концов, мы должны помнить, что “система” - это аналитический инструмент, а не самостоятельное явление физической реальности. Мы можем точно так же назвать “системой”, например, хлебобулочную промышленность и заламывать руки и закатывать глаза, требуя объяснить, кто и почему “при либертарианстве”, будет пахать поля и сеять пшеницу, кто и зачем будет выпускать трактора и комбайны, кто будет готовить агрономов, комбайнеров и пекарей, кто и зачем будет строить элеваторы, кто, почему и по какому стандарту будет печь хлеб и “снабжать им население”. Уверяю вас, если бы “хлебобулочная промышленность” была зарегулирована до такой степени, как здравоохранение, ее называли бы “хлебобулочной системой”, она казалась бы крайне сложной, а на людей, предлагающих просто приватизировать все это смотрели бы как на сумасшедших радикалов.

В конце-концов, нужно понимать, что сентиментальная аура “заботы о людях”, которой окутана “система здравоохранения” и которая якобы оправдывает ее существование, в равной, если даже не в большей степени применима и к “хлебобулочной системе”. Болеем мы, к счастью, не каждый день, а вот кушать хочется всегда и вы, бессердечные злобные либертарианцы, предлагаете эту отрасль заботы о человеке, отрасль стратегического значения, отдать на откуп стихии рынка? Уж не шпионы ли вы Путина?

2. Вакцины и аппараты искусственного дыхания. Итак, рынок здравоохранения будет включать в себя производителей услуг и инструментов (оборудования, мед.препаратов и пр.), которые будут стремиться получить на этом рынке максимально возможную прибыль.

В принципе, все аргументы в пользу такого положения дел относятся к любому другому рынку и могут быть почерпнуты читателем из учебников экономики. Я же хочу обратить внимания на обстоятельства, о которых учебники обычно не пишут.

Первое. Рынок представляет собой совокупность связанных между собой людей, поведение которых диктуется соотношением индивидуально оцениваемых прибылей и издержек. Иначе говоря, все участники сами отвечают за свои действия и в полной мере ощущают их последствия. Рынок наиболее эффективен тогда, когда это правило относится к каждому участнику. Если существуют игроки, которые могут переложить свои издержки на других, эффективность такого рынка падает.

Понятно, что на современном “смешанном” рынке полным-полно таких привилегированных игроков, искусственных монополий и просто управляемых государством предприятий (те же госпитали). Поэтому “общий выхлоп” свободного рынка при прочих равных условиях выше.

Второе. Все это относится и к “регулированию”. В учебниках обычно не пишут о том, что “рыночное регулирование” куда более жестко и неотвратимо, чем государственное и как раз по причине того, что оно порождается самими участниками, которых в полной мере настигают последствия их действий. Регулирование рынка осуществляется как “независимыми” факторами, такими, как цены, так и непосредственно создаваемыми самими участниками правилами, такими, как контракты, стандарты, правила и прочие нормы.

Сегодня эта важнейшая деятельность отдана на откуп государству, то есть политикам и бюрократам, которые являются привилегированными в рыночном смысле игроками, так как не отвечают за последствия своих действий и могут переложить их на плечи всех остальных (национализировать издержки).

Третье. Получить максимальную прибыль предприниматели на свободном рынке могут удовлетворяя запросы потребителей. Поэтому потребители на свободном рынке фактически управляют производством благ, ежесекундно “голосуя” за или против своей трудовой гривной. Государственное регулирование во многих аспектах исключает потребителя из управления производством. Более того, в случае “здравоохранения” потребитель вообще рассматривается как крайне недалекое существо, стремящееся любым путем причинить себе вред.

“При либертарианстве” на свободном рынке отсутствует регулирование цен. Отсутствует искусственное стимулирование спроса (за счет “бесплатных” услуг) и искусственное ограничение предложения врачей и госпиталей. Отсутствуют патенты, которые сегодня создают привилегии, тормозят разработку новых препаратов и делают существующие препараты дорогими. Правила ( в том числе и правила тестирования препаратов) создаются самими участниками рынка в рамках общего права.

В такой ситуации, вызовы, порождаемые экстраординарными событиями вроде эпидемий, система отрабатывает быстрее и дешевле. Здесь не может быть такой ситуации, как с предыдущей эпидемией  H1N1, история, случившаяся с Игнацем Земмельвайсом здесь тоже невозможна. Если возникает дополнительный спрос на аппараты искусственного дыхания это означает дополнительный спрос на все факторы производства и капитальные блага, что означает рост цен и соответствующее привлечение к этой проблеме новых ресурсов. Также появляются стимулы для поиска решений вне использования этих аппаратов, сокращения времени их производства, созданию новых,более дешевых и быстрых в производстве моделей и так далее.