Жить нельзя умереть, или До конца

42-летняя Эбру Тимтик умерла 27 августа в результате голодовки протеста. Она работала в Ассоциации прогрессивных юристов и защищала политзаключенных. В результате ее и еще 17 человек из ассоциации обвинили в связях с террористами. Тимтик получила 13-летний тюремный срок. На бессрочную голодовку пошел также ее коллега Айтадж Унсал, он сейчас в очень тяжелом состоянии.

Случай с Эбру Тимрик, к сожалению, ничуть не уникален. В этом году также во время голодовки протеста умерли участники популярного музыкального коллектива Grup Yorum 28-летняя Хелин Бёлек и 40-летний Ибрагим Гекчек. Группа исполняет песни протеста, не скрывает симпатий к левым и курдскому освободительному движению и за это подвергается постоянным арестам и налетам полиции. В прошлом году члены группы объявили голодовку в знак протеста против притеснений и в поддержку Бёлек и Гекчек, находившихся в заключении. Музыкантов выпустили, но они на свободе продолжили голодовку до самого конца.

Мустафу Кочака приговорили к пожизненному заключению, обвинив в поставках оружия нелегальной организации, основываясь на показаниях полицейских информаторов, один из которых потом сбежал в Германию и заявил, что оговорил Мустафу под давлением, но приговор оставили в силе. Кочак пошел на голодовку и умер в свои 28 лет.

В стране сложилась чудовищная традиция смертельных голодовок. На них идут, в основном, сторонники крайне левых взглядов, часто так или иначе связанные с запрещенной леворадикальной партией, Революционной народно-освободительной партией-фронтом. Силовики их не щадят, а суды с ними не церемонятся и отправляют на огромные сроки, вплоть до пожизненных в тюрьмы особо строгого режима, так называемого типа F. Заключенные в них содержатся в камерах на одного, максимум трех человек, и им запрещено общаться с другими лицами, которые содержатся в тюрьме. Связь с волей предельно ограничена. Один из приговоренных вспоминал, что тюремщики вымарывали из писем сестры слова «я люблю тебя», поскольку они могли служить моральной поддержкой.

Когда турецкие власти объявили о переводе особо опасных осужденных в тюрьмы типа F, 816 заключенных из 18 тюрем объявили голодовку и фактически взбунтовались. В начале 2001 года по данным министра юстиции голодало 1118 заключенных и задержанных в 41 тюрьме страны, 395 шли до конца. Позже значительная часть протестующих вышла из голодовки, но самыми упорными остались члены запрещенной РНОПФ – самые идейные. Лишь к 2007 года удалось добиться разрешения для групп по десять заключенных до десяти часов в неделю проводить вместе. К этому времени число погибших в протестах составило 122 человека: 32 погибли во время подавления тюремных бунтов, 48 умерли в результате смертельных голодовок, 13 скончались уже после освобождения, продолжив голодать в поддержку товарищей в неволе, трое умерли во время лечения, семеро – родственники заключенных, поддержавших голодовку, пятеро погибло при подавлении акций солидарности на свободе, 14 – во время протестного самосожжения. Почти 600 человек стали инвалидами после выхода из затяжной голодовки.

С тех пор практика бессрочной или смертельной голодовки стала страшным обыденным делом в Турции. Когда это заканчивается смертью таких известных людей, как адвокат-правозащитник или популярные музыканты, есть хоть какой-то международный резонанс, в большинстве же случаев, когда политические заключенные, их соратники и родственники, не видя других возможностей добиться справедливости,  отказываются жить в знак протеста, остальной мир, да и Турция остаются в неведении. К чему портить настроение и прекрасные впечатления от изумительной страны, которой Турция, без сомнения, является.

Там есть ради чего жить, но есть и люди, которым есть ради чего умирать. Как бы хотелось, чтобы никому не приходилось жертвовать собой, доказывая очевидное – право на достоинство, но это пока недостижимая мечта. И все-таки пускай она когда-нибудь сбудется.

Налил и немедленно выпил – Леонид Швец