Землю — корпорациям: министр аграрной политики Николай Присяжнюк считает, что мораторий на продажу земли отменят уже с 1 января 2011 года

К: Когда будет отменен мораторий на куплю-продажу земли сельскохозяйственного назначения?
Николай Присяжнюк: Чтобы открыть рынок земли, нужна политическая воля, а также принятие законов о кадастре и рынке земли. Работу над законопроектами мы завершим в этом году, они будут внесены на рассмотрение парламента осенью. Я был бы очень рад, если бы свободная торговля землей была введена уже с 1 января 2011 года. Отмены моратория ждут все: начиная от аграриев и заканчивая инвесторами. Без этого невозможно добиться существенного увеличения валового производства сельскохозяйственной продукции (сейчас — около 110 млрд грн в год).

К: Ограничения на торговлю землей будут сняты полностью?
Николай Присяжнюк:  Самое главное в законопроекте о рынке земли — запрет хотя бы на десять лет изменять целевое назначение сельхоз­земель за исключением государственных стратегических объектов. Это в некоторой мере остудит пыл тех инвесторов, которые в надежде заработать стремятся приобретать такие земли, чтобы затем изменить их назначение.
В целом регулирование земельного рынка будет строиться на четырех главных принципах. Во­первых, государство обязательно должно иметь определенный объем сельскохозяйственной земли в своей собственности. Мы намерены создать государственный банк земли — это будет предусмотрено в одном из законопроектов. Во­вторых, основной вал сельскохозяйственной продукции должны производить мощные корпорации. Именно они смогут привлечь в аграрный сектор инвестиции, в том числе и путем выхода на внешние рынки капитала, не требуя при этом поддержки из госбюджета. К примеру, в апреле «Мироновский хлебопродукт» занял $300 млн путем выпуска еврооблигаций, другие компании привлекают деньги на биржах через IPO. В-третьих, мы должны обеспечить развитие фермерских хозяйств. Четвертое направление — это поддержка личных крестьянских хозяйств.

К: Зачем государству своя земля? Сколько ее должно быть?
Николай Присяжнюк: Она необходима, чтобы обеспечить продовольственную безопасность. Для этого достаточно аккумулировать в государственном земельном банке 4 млн га угодий. Но я категорически против того, чтобы государство обрабатывало площади, создавало на них собственные производственные структуры. Принцип один: сдавать в долгосрочную аренду. Стоимость аренды одного гектара будет равна стоимости одной тонны зерна на рынке — это позволит избежать коррупции и не будет ущемлять интересы ни арендатора, ни государства. При этом право долгосрочной аренды может выступать в качестве залога.
Кроме того, госбанк земли будет частью механизма ценового контроля на земельном рынке, чтобы государство могло четко информировать игроков о том, каковы ценовые тенденции на земельном рынке страны, сколько стоит один гектар, а также гарантировать куплю-продажу угодий.

К: Как будет создаваться государственный банк земли? Правительство будет выкупать паи у крестьян?
Николай Присяжнюк:  Поначалу для формирования госбанка земли не нужно будет тратить госсредства. Только у Академии наук на балансе около 70 тыс. га угодий, есть земля и у других вузов, а также у министерств. В целом сейчас в государственной и коммунальной собственности находится более 10 млн га, включая нераспаеванные территории. Правда, часть земли придется законсервировать или засадить лесом, потому что она уже деградировала. Но сформировать земельный банк можно быстро. Если же мы решим приобретать землю, то пропишем в законодательстве, что государство имеет приоритетное право на выкуп участков.

К: Какой при этом может быть цена земли?
Николай Присяжнюк: Мы можем определить только стартовую цену. До кризиса сельскохозяйственная земля стоила 1200 $/га. Сейчас, по нашим расчетам, цена должна быть на уровне $450. Но окончательно стоимость земли будет определять рынок.

К: Будет ли ограничена максимальная площадь земли, которую может иметь в собственности одна компания?
Николай Присяжнюк: Мы ограничим крупные корпорации в возможности наращивать объем угодий, чтобы избежать появления современных латифундистов. Сегодня идут дискуссии о предельной площади земли для одной компании. Пока верхняя реально обсуждаемая планка — 10 тыс. га. Хотя есть предложения как о 50 тыс., так и о 100 тыс. га.

К: Но ведь некоторые аграрные корпорации контролируют свыше 100–200 тыс. га угодий, находящихся у них в долгосрочной аренде. Что будет с ними?
Николай Присяжнюк: С этими компаниями придется искать компромисс. Возможно, они будут дробить свой земельный банк, создавая новые юридические лица. Наша самая главная задача — ввести такие правила, чтобы крупнейшие игроки земельного рынка не ушли в тень. Отчуждать у них земли мы не будем.

К: Будет ли разрешена продажа земли иностранцам?
Николай Присяжнюк: Не думаю. Пока рассматривается вариант, согласно которому сельскохозяйственная земля будет принадлежать только украинским физическим или юридическим лицам. Хотя, конечно, существует масса схем, чтобы этот запрет обойти. Можно, правда, остановиться на варианте, когда покупать землю смогут только физлица, имеющие украинское гражданство. Это затруднит переход земли в руки иностранцев. Но я не знаю, насколько такая норма будет эффективна, ведь наша цель — привлечь инвестиции.

К: В некоторых государствах существуют высокие налоги на перепродажу земли в первые годы владения, чтобы уменьшить спекуляции. Планирует ли правительство применять такую практику?
Николай Присяжнюк: Эту идею нужно изучить. Пока я об этом не думал.

К: В Украине много лет подряд сокращается поголовье крупного рогатого скота, уменьшается производство молока. Достаточно ли будет земельной реформы, чтобы прекратить эти тенденции и остановить подорожание молочных и мясных продуктов?
Николай Присяжнюк: Открытие рынка земли — это не основная часть аграрной реформы. Мы определили три направления действий. Первое — поддержка растениеводства, доля которого в экспорте аграрной продукции составляет 50%. Второе — развитие свиноводства. Третье — развитие молочного скотоводства, которое сейчас находится в критическом состоянии. Хотя 15% экспорта аграрной продукции — это молоко и молочные продукты.
За период независимости государство потратило на безвозмездные дотации животноводству около 20 млрд грн, а результат — существенное увеличение производства — есть только в птицеводстве. Значит, деньги потрачены неэффективно. Нужно искать действенные механизмы поддержки. Необходима также реформа управления аграрным сектором. Минагрополитики должно анализировать ситуацию на рынке, давать прогнозы и делать конкретные заказы.

К: Иногда в начале лета в Украине неожиданно начинали расти цены на продовольствие, в частности на хлеб, крупы, сахар. В этом году такого не будет?
Николай Присяжнюк: Ничего существенно не подорожает: ни хлеб, ни крупы, ни мясо. И дефицита этих продуктов не будет — на рынках сейчас большие излишки зерна, с импортом мясных продуктов тоже нет проблем. Единственная опасность — это сахар. Поэтому я буду предлагать, чтобы парламент увеличил квоту на ввоз сахара-сырца на 100 тыс. тонн, но лицензии на ввоз выдавались только тогда, когда дефицит действительно начнет ощущаться. Главное — удержать цены на сахар в августе–сентябре 2010 года.
Что касается розничных цен на продовольствие в целом, законодательно регулировать их просто неэффективно. Наша задача — вырастить продукцию в нужном объеме и продать ее как можно дороже. А социальной помощью должны заниматься Минтруда, Минэкономики и Минфин. Они обязаны разработать механизм, который позволит незащищенным слоям населения купить продукты. К примеру, в США до сих пор существует система распределения продовольствия по социальным продуктовым карточкам. Почему мы этого стесняемся?

К: Какими могут быть новые механизмы государственной поддержки аграриев?
Николай Присяжнюк: Одно из предложений — предоставить госпомощь переработчикам молока для строительства молочных ферм. Это могут быть кредиты специального государственного аграрного коммерческого банка, который мы планируем создать, компенсации ставок по займам в других финучреждениях, а также компенсации из госбюджета 30% средств, инвестированных в основной капитал.

К: Вы упомянули о том, что Минагрополитики будет формировать заказ на агропродукцию. Правительство значительно увеличит закупку продовольствия?
Николай Присяжнюк: Нет, речь идет об информационно-аналитических услугах. Изучив мировую аналитику и ситуацию на внутреннем рынке, специалисты министерства будут давать прогноз о дефиците или избытке того или иного продукта. И аграрии смогут увеличить посевы необходимых культур. К примеру, в прошлом году в Украину завезли 35–40% чеснока из Китая.

К: Разве мы не способны вырастить чеснок в Украине?
Николай Присяжнюк: Способны, но не вырастили, потому что не информировали ни фермеров, ни частников о том, что продукт в дефиците, а его производство с каждым годом сокращается. Если бы подобный прогноз о ситуации на рынке сахара обнародовали прошлой весной, то сахарной свеклы посеяли бы намного больше и паники на рынке в этом году не было бы. А пока Минагрополитики выполняет роль статистического управления, просто собирая информацию о размере посевов и урожае.

К: Недавно были озвучены инициативы о создании НАК «Зерно Украины» на базе ГАК «Хлеб Украины» и Аграрного фонда.
Николай Присяжнюк: Мы действительно планируем уже до конца этого года создать акционерную компанию «Зерно Украины». Опыт показывает, что практически в каждой стране есть государственный трейдер зерна. Государству в этой компании будет принадлежать контрольный пакет акций, а сама она будет создана на базе ГАК «Хлеб Украины». Аграрный фонд будет существовать отдельно. Он сохранит свою функцию: снимать с рынка излишки зерна во время уборочной кампании. На это в текущем году планируется выделить около 3–4 млрд грн.

К: Часть акций «Зерно Украины» будет продана частным инвесторам?
Николай Присяжнюк: Мы рассматриваем и такую возможность. «Зерно Украины» будет достаточно мощной компанией, которая сможет размещать свои акции за рубежом, выходить на IPO. В прошлом ни одна подобная структура с 100%-ным государственным капиталом не развивалась успешно: через некоторое время она становилась банкротом.

Текст: Анна Сайченко, Константин Кравчук, «Контракты»