Как социальные сети влияют на большую политику

До тех пор, пока феномен социальных сетей не был применен в ходе североафриканских и ближневосточных революций. Тут-то все и поняли: интернет — это еще один мир, свободная планета, пока не испорченная государственными амбициями, войнами за энергоресурсы и экономическими предательствами. Это мир, где информация полностью открыта, где любой человек может быстро узнать все, что его интересует. Это мир, где дурь каждого видна невооруженным взглядом.

Идеализация технологий

Политик или партия могут создать свой сайт, а любой желающий — им полюбоваться. Теоретически, если повезет, этот желающий может даже задать вопрос через интернет и, если совсем повезет, даже получить на него ответ. Форумы, группы Google, wiki-процессы помогают организовать обсуждение любых вопросов и даже совместно разрабатывать документы. Сеть уже упрощает финансирование политических кампаний. Рон Пол, будучи кандидатом в президенты США в 2008-м, за один день через интернет собрал $4,2 млн. Ну и, наконец, все слышали об электронной почте и кое-кто даже пользовался ею.

Это одна сторона вопроса, именно ее имеют в виду сторонники электронных правительств, когда говорят об электронной демократии. Их идеал состоит в следующем: есть правительство, деятельность которого прозрачна и доступна через интернет, и есть граждане, которые очень удобно, практически не выходя из дома, платят правительству налоги. Это типичный подход к технологическим изменениям, когда они рассматриваются прежде всего как способ упростить и улучшить уже существующие процедуры и практики.

Но бывает так, когда изменения в технологиях меняют саму суть происходящего. Похоже, в нашем случае это именно так: мы живем во время политической революции, революции в способе политического действия. Скажем так, в политической системе сейчас меняется «движок». Люди обычно замечают только самые очевидные стороны этого процесса. Например, совершенно правы те, кто говорит, что социальные сети облегчают правительству сбор данных об индивидах и, соответственно, облегчают контроль над отдельным человеком или ярко выраженной группой. Менее очевиден тот факт, что такой контроль, несмотря на то что он еще может поломать жизнь не одному человеку, не способен больше решить поставленной задачи. Отдельные личности и организации уже перестали быть проблемой для государств, хотя разного рода спецслужбы, похоже, поймут это последними. Настоящей проблемой для государств становятся... проблемы государств.

Внутренние мотивы

До недавнего времени субъектом политического действия была организация — партия, общественная организация, тайное общество, партячейка террористов. Организация актуализировала проблему (или группу проблем) или идеологию (то есть общий подход к решению проблем). Задачи и способы их решения тоже были разными для различных организаций, однако всех объединяла уверенность, что для актуализации и решения вопроса обычному человеку нужно либо взаимодействовать с уже существующими организациями, либо создать свою. В любом случае человек, решивший посвятить некоторое время решению волнующих его вопросов, вынужден был взаимодействовать с другими людьми в рамках иерархии (пусть даже незаметной с виду) и существующих в ней процедур. Именно тот факт, что иерархии и процедуры тоже зависят от людей, делает организации уязвимыми для манипуляций и контроля.

Самый важный недостаток организаций — это явление «бабушкизации», хорошо заметное на примере политических партий, в частности украинских. Оно начинается тогда, когда кто-нибудь задает вопрос о бабушках. Вопрос этот обычно звучит как: «А что подумают об этом бабушки?» или «Все это правильно, но бабушки за это не проголосуют». Если тут же публично не ликвидировать того, кто задал этот вопрос, то с момента его произнесения в партии начинаются необратимые изменения (бабушкизация), которые неизбежно приводят к ее полной деградации и исчезновению с рынка. Если же ликвидировать такого человека сразу, то необратимые изменения все равно наступят, но несколько позже. Интересно, что радикализм — это тоже бабушкизация, но только в обратную сторону.

В общем, на практике это означает, что вопросы, вокруг которых возникают организации, благодаря самой специфике организаций, со временем искажаются, мифологизируются и поддаются манипулированию. В мире политических организаций мальчик из сказки Андерсена не может просто так сказать: «А король-то голый!» Его не услышат. Чтобы быть услышанным, ему придется создавать организацию. Ну а затем начнутся ученые диспуты с властями на тему «Что такое голый и не кажется ли это нам».

Новая эффективность

Существование интернета приводит к тому, что проблемами государств становятся проблемы государств, а не люди и организации, задающие неправильные вопросы. Происходит это потому, что вроде бы заговоренная до дыр и абсолютно мифологизированная проблема, благодаря интернету, вдруг может возникнуть из пепла во всей своей красе и снова начать жечь глаголом. Так уже случилось, например, с вопросами государственных финансов, банковской и денежной системы. Вытесненная было на политический маргинез и отданная в руки людей с репутацией городских сумасшедших, критика существующих порядков в этой сфере вдруг превратилась (если говорить о развитых странах) в политическую программу, поддерживаемую множеством людей.

Интернет можно рассматривать как набор стихийно возникающих и исчезающих порядков, разной степени сложности и проявленности. Это те же самые организации, только значительно сложнее. Сразу скажу, что я не против традиционных организаций как таковых, они, конечно же, будут и будут играть полезную роль. В данном случае существование интернета позволяет мальчику сказать то, что он видит, а если он неосторожно вступит в ученый диспут, то всегда найдется другой мальчик. И самое важное, что невозможно предсказать, откуда, как и каким образом он появится и что именно будет делать. Точно так же невозможно предсказать, как поведут себя все остальные. Эти особенности интернета особенно проявились после появления социальных сетей. Подобно тому, как право институционализирует деятельность на рынке, социальная сеть институционализирует деятельность в интернете, то есть придает ей новое качество, позволяющее лучше достигать своих целей.

В итоге мы видим, как старые схемы работы теряют свою эффективность. Например, правительственная пропаганда в интернете просто невозможна. Она смешна и неэффективна. Мы видим, как «money bomb» Рона Пола разрушила еще одну привычную и эффективную тактику — тактику замалчивания. После успеха кампании Пола по сбору средств через интернет и обращений к избирателям через YouTube мейнстримные СМИ уже не могли игнорировать его.

Правда, пока мы находимся в самом начале революционного процесса. Многие даже не осознают изменений. Например, украинцы упорно тянут во Всемирную сеть свое любимое фюрерство, пытаясь создавать все те же организации, но «на базе интернета». И, конечно же, никакой интернет волшебным образом не заменит отсутствие содержания. Да, с помощью Всемирной паутины можно преодолеть игнорирование официальных СМИ. Однако для этого все-таки нужно сначала быть Роном Полом, иметь твердые убеждения и многолетний опыт конгрессмена.