Ольга Айвазовская: цена за голос избирателя на отдельных округах достигает 500 грн

На этой избирательной кампании мы не увидели ни «педофильских» скандалов, ни громких убийств или отравлений кандидатов, как во время предыдущих президентских кампаний. Можно ли утверждать, что все было честно и черные технологии остались в прошлом?

Ольга Айвазовская: Парламентские выборы нельзя сравнивать с президентскими. На президентских мы имеем всего десяток-полтора кандидатов, так что избиратели и журналисты за ними следят более придирчиво. Сейчас у нас 225 округов, на каждом из них выбирают в среднем из 15 кандидатов. Это значительное количество людей, которые нам малоизвестны. Тем не менее на местном уровне есть много фактов, свидетельствующих о том, что выборы не стали чище — инциденты стали более локализованными. Когда Верховная Рада возвращалась к смешанной избирательной системе, эксперты, журналисты, аналитики и политики предупреждали о том, что мажоритарная составляющая создаст много предпосылок для использования админресурса, давления на кандидатов или результативного подкупа. Ведь на уровне округа легче рассчитать силы, спланировать кампанию по «захвату» конкретных групп избирателей и т. д. То есть выборы не стали чище. В первую очередь — из-за использования админресурса. Впрочем, отношение к участию в выборах должностного лица часто отличается в зависимости от региона. В городе агитация со стороны высокопоставленных должностных лиц может иметь обратную реакцию. Например, когда чиновник приглашает работников бюджетных учреждений, призывает поддержать кандидата и даже пытается оказывать давление, это не воспринимается. В сельской местности, когда чиновник («большой человек» из области) приезжает к избирателям и рассказывает, что им будет проведен газ, если они проголосуют за этого кандидата, люди действительно надеются, что он сдержит свое слово. Такое искусственное неравенство для кампании кандидата, то есть неконкурентная среда, — действительно является проблемой.

Вы говорите об искусственном неравенстве кандидатов. Наряду с этим эксперты утверждают, что во многих регионах оппозиция выставила на округа откровенно слабых кандидатов, которые не способны конкурировать с провластными. Правдивы ли слухи о том, что оппозиционеры сознательно за деньги сливают выборы власти?

Ольга Айвазовская: Существует несколько мнений по этому поводу. Одно из них в том, что оппозиция в основном ориентирована на президентские выборы, поэтому в меньшей мере стремится политически выиграть эти. Но, думаю, это не может быть правдой на 100%, если у них есть здравый смысл. Ведь проиграв выборы 2012 года, страна до 2015-го может измениться так, что президентские станут номинальными. Важно, чтобы в стране работала система сдержек и противовесов: легитимная власть и адекватная оппозиция.

В частности, тогда и президента уже могут избирать в парламенте...

Ольга Айвазовская: Это не исключено. И вообще могут вернуться к Конституции, где должность президента будет сугубо церемониальной. Центром принятия решения будет правительство, за которое проголосует парламент. Есть много разных вариантов, но ни по одному из них сливать выборы оппозиции стратегически невыгодно. Хотя наши наблюдатели действительно отмечают, что в отдельных регионах кандидаты от оппозиции чрезвычайно слабые. Вряд ли там уж такой большой кадровый голод, что было некого выставить.

Давайте вернемся к качеству избирательной кампании. Мы начали с админресурса.

Ольга Айвазовская: Да, самый влиятельный админресурс может быть бюджетным и силовым. Первый — это когда отдельные кандидаты получают финансовые непрямые дотации на свою кампанию. Открытие инфраструктурных объектов, школ, медицинских учреждений, покупка подарков избирателям, например, телевизионных тюнеров и школьных автобусов, осуществляется за счет налогоплательщиков, нас с вами, но представляется избирателям как достижение партии или кандидата. Это неправильно и не дает возможности конкурировать с представителями других политсил. Но хуже всего — силовой ресурс. За август наши наблюдатели зафиксировали 9 случаев его применения, в сентябре — 12. Речь идет о том, что у кандидатов-самовыдвиженцев или принадлежащих к оппозиционным политическим силам, почему-то именно после старта избирательной кампании, после того, как они начали набирать рейтинг в округе, появились проблемы с правоохранительными органами. Например, на Луганщине объявлен в розыск кандидат Сергей Шахов. Я не говорю, что он святой человек. Мы даже фиксировали подкуп с его стороны на протяжении кампании. Но его объявляют в розыск за факт двухлетней давности — предоставление правоохранителям информации, что якобы его преследуют, но это не подтвердилось. Теперь ему инкриминируют хулиганство. Кандидат в розыске. Разумеется, такого рода админресурс на 100% эффективен, человек уже не может полноценно участвовать в выборах. Представьте себе, как относится избиратель к кандидату, который объявлен в розыск, и об этом пишут во всех газетах и на столбах. Но даже если он победит, то может не успеть принять присягу и получить иммунитет — его арестуют на пороге ЦИК. Схожая ситуация с Русланом Демчаком, кандидатом на Винничине. Там поднят вопрос о невыплате налогов его предприятием, получении прибылей незаконным путем. Но на момент, когда ему инкриминировали нарушение налогового законодательства, доказательства данного дела на уровне прокуратуры не было. Его забрали просто со встречи с избирателями, привезли в Киев. После этого его жена и адвокат заявили о давлении, которое оказывается на мужа в СИЗО, чтобы заставить его сняться с регистрации. В конце концов он сам написал это заявление о снятии своей кандидатуры.

Сейчас, если вы посмотрите на статистику, сколько кандидатов отзывают свои заявления о регистрации на участие в выборах, то удивитесь. Это касается как самовыдвиженцев, так и кандидатов от политических сил. Данный процесс закончится 15 октября, когда нельзя будет снимать свою кандидатуру.

Это связано исключительно с давлением? Есть ли другие мотивы для «добровольного» снятия с регистрации кандидатов?

Ольга Айвазовская: Мы это связываем не только с давлением, хотя отдельные случаи, конечно, имеют место. В основном эти кандидаты — технические, они регистрируются сугубо для того, чтобы принять участие в распределении мест в комиссиях. После того как они снимаются с регистрации, их представители в комиссиях остаются. Они, разумеется, там появились для того, чтобы отстаивать интересы политической силы или кандидата, стоящего за этим процессом. И мы видели колоссальное количество фиктивных партий, несуществующих в плане электорального поля, у них нулевая поддержка и узнаваемость. О некоторых узнали именно по результатам жеребьевки в ЦИК после распределения квот в комиссиях 24 августа. Значительное участие технических политических сил показывает, насколько кампания манипулятивна. Мы в большей мере боимся дня голосования именно из-за этих комиссий. Часто туда набирают людей малокомпетентных или таких, кто по-своему трактует закон. Например, когда в окружных избирательных комиссиях проводилась процедура жеребьевки на заполнение квот в участковые избирательные комиссии, некоторые члены комиссий даже представления не имели, как руководствоваться постановлениями ЦИК для организации этого процесса. Таких людей можно легко ввести в заблуждение в день голосования. Они не доверяют постановлениям ЦИК с официального сайта, но, с другой стороны, они могут поверить неизвестному голосу на другом конце провода. И когда у них спрашиваешь, с кем вы беседовали, когда вам объясняли это постановление именно так, люди даже не могут ответить, кто им дал такое указание. Вспомнились президентские выборы, когда по звонку в некоторых округах выставлялись штампы «выбыл» напротив кандидатов, которые на самом деле не выбыли. Звонили неизвестные лица, представлялись работниками ЦИК и давали соответствующее указание.

Какие новые методы фальсификации могут быть задействованы на этих выборах?

Ольга Айвазовская: Все, что будет применено, уже было испытано раньше. Например, та же технология кандидатов-«двойников» уже не нова, но в этом году количество таких случаев увеличилось. С помощью этой нечестной технологии можно оттягивать до 3% голосов. Некоторые люди старшего возраста могут не знать, что бюллетеней, в связи с новой избирательной системой, должно быть два. Получив бюллетень со списком партии, избиратель может не взять второй для голосования в одномандатном округе, в результате чего с этим документом могут быть проведены манипуляции. Что касается подкупа, то это явление было и раньше, но таких масштабов, как в этом году, оно не имело.

В начале избирательной кампании вы объявляли прогнозируемую стоимость голоса избирателя в Киеве и в регионах. Эти цифры изменились?

Ольга Айвазовская: За несколько недель до голосования стоимость голоса назвать трудно. Цифры меняются в зависимости от того, какой рейтинг у кандидата, есть ли паника у штаба. То есть если кандидат отстает от конкурента на 1–2%, в рамках погрешности, то иногда он готов на что угодно. До нас доходила информация и о 800 грн — стоимости денежного вознаграждения за голос. Хотя прогнозировалось, что потолком будет 500 грн. Эти деньги обещают платить в два этапа — до и после выборов в случае победы кандидата.

Имеете в виду технологию сетевого маркетинга?

Ольга Айвазовская: Да, это наиболее эффективная система привлечения избирателей к организации процесса подкупа. Когда друзья и знакомые собирают всю эту аудиторию, каждый приводит по два-три «клиента», пирамида увеличивается до невероятных масштабов. Но надо быть готовыми к тому, что эти деньги могут и не заплатить.

Можете ли предварительно назвать кандидатов, которые больше всех потратились на выборы?

Ольга Айвазовская: Мы стараемся отслеживать, сколько кандидаты потратили на медиа, внешнюю рекламу, палатки, агитаторов. Кроме того, значительная сумма пойдет на членов комиссий, наблюдателей, но здесь трудно сказать, так как технические партии увеличивают эти расходы в разы. Ту часть кампании, которая касается подкупа и непубличной деятельности, тоже сложно оценить. Мы сосредоточились на публичной деятельности. ОПОРА отдельно проводит мониторинг финансовых расходов кандидатов в трех плотных округах: 222 — Киев, 42 — Донецк и 73 — Закарпатье. Наиболее активный, финансово затратный кандидат на трех проанализированных нами округах — это регионалка Татьяна Бахтеева (округ № 42). Причем она намного опережает других кандидатов. И это притом что на округе у нее почти нет конкурентов. Расходы Бахтеевой превышают 2 млн грн, если ссумировать расходы на медиа и полевую агитацию. В 73-м округе более финансово состоятельными являются кампании Ивана Балоги (Единый центр) и Ивана Бушко (ПР), их расходы также достигают почти 1 млн грн на каждого. И 222-й округ в Киеве — это прогнозируемо Максим Луцкий, Дмитрий Андриевский.