Как воспитать реформатора

17 апреля исполняется 195 лет со дня рождения императора российского Александра II, — пожалуй, самого вдумчивого и решительного царя-реформатора после Петра Первого. Именно при нем произошла отмена крепостного права (за что он получил почетный титул «Освободитель»), проведена реформа образования, земская, судебная и военная реформы, реформа городского самоуправления. Фактически именно с этих преобразований и началось превращение отсталой аграрной забюрократизированной страны в капиталистическое индустриальное государство.

Но как и когда сформировались у Александра эта политическая зрелость и социальная ответственность? Как воспитывалось «это маленькое существо, которое призвано стать императором», как выразилась однажды его мать?

Первая Индивидуальная образовательная программа

С восьми лет к наследнику престола был приставлен «наставник» (сейчас бы сказали «тьютор») — знаменитый поэт Василий Андреевич Жуковский, известный не только своими балладами, переводом «Одиссеи» и авторством гимна «Боже, царя храни», но также тем, что он совместно с Карлом Брюлловым выкупил на волю Тараса Шевченко.

Жуковский разработал «План учения государя великого князя наследника цесаревича Александра Николаевича», уникальный документ, куда более продуманный, чем все наши современные учебные программы. Он настолько примечателен, что я не могу удержаться от нескольких развернутых цитат.

Предварительные понятия

Цель воспитания вообще и учения в особенности есть образование для добродетели.

Воспитание образует для добродетели: 1) пробуждением, развитием и сбережением добрых качеств, данных природою; 2) образованием из сих качеств характера нравственного, обращая добро в привычку; 3) предохранением от зла, устраняя все вредное, могущее ослабить естественную склонность к добру; 4) искоренением злых побуждений и наклонностей, побеждая вредные привычки привычками добрыми.

Учение образует для добродетели, знакомя питомца: 1) с тем, что окружает его; 2) с тем, что он есть; 3) с тем, кем он должен быть как существо нравственное; 4) с тем, для чего он предназначен как существо бессмертное.

В постепенном разрешении сих четырех вопросов заключается весь план учения.

Первый период. Отрочество (от 8 до 13 лет). Учение приготовительное

Сей период можно сравнить с приготовлением к путешествию: надобно дать в руки компас, познакомить с картою, снабдить орудиями, нужными для приобретения сведений и для открытий.

I. Компас. Предварительное образование ума: практическая логика. Образование сердца: развитие нравственного чувства посредством первых понятий религии.

II. Карта. Сообщение вкратце, в ясной и полной системе, наблюдая нужную постепенность, сообразуясь с понятием воспитанника, всех тех познаний, которые впоследствии должны быть предложены ему как отдельные науки со всеми необходимыми подробностями. Ответ на четыре вопроса жизни: Где я? Что я? Кем я быть должен? К чему предназначен?

III. Орудия. Языки способны дополнить знания, сообщенные ученику, — знаниями, приобретенными его собственными талантами.

Второй период. Юношество (от 13 до 18 лет). Учение подробное

Продолжая сравнение, назовем сей период самим путешествием. Путеводный компас в руках. Карта известна. Дороги означены. Нет опасности заблудиться: ум приготовлен, любопытство возбуждено. Не опасаясь смутности и беспорядка в понятиях, воспитанник может обращать все свое внимание на каждый предмет по отдельности.

Подробное преподавание наук, нужных воспитаннику как члену просвещенного общества:

I. Науки антропологические, имеющие предметом человека: история, география, т. е. этнография и статистика, политика, философия.

II. Науки онтологические, имеющие предметом вещь: математика, естественная история и технология (физическая география), физика.

Третий период. Первые годы молодости (от 18 до 20 лет). Учение применительное

Этот период мы сравним с окончанием путешествия. В этом периоде воспитанник более действует сам, нежели приобретает от наставника. Он уже не занимается никакою наукою отдельно, он сам составляет для себя коренные правила жизни, которые есть не что иное, как произведение всего, что дали ему воспитание и учение».

На этом я с сожалением прерываю цитату, из боязни утомить Вас, уважаемый читатель, и поручаю всезнающему Гуглу при случае познакомить Вас с подробным планом обучения, включая темы, метод и распорядок дня. Поверьте, это очень любопытно!

Министры-учителя и живописные учебники

В качестве учителей для своего воспитанника Жуковский выбрал не профессиональных педагогов, а практиков — выдающихся государственных деятелей того времени. «Беседы о законах» с будущим реформатором проводил граф Михаил Сперанский, первый государственный секретарь России, составитель полного «Свода законов Российской империи». Лекции по финансовой науке читал министр финансов граф Егор Канкрин, автор денежной реформы 1839 года, спасшей Российскую империю от банкротства. Академик Константин Арсеньев, один из основателей Русского географического общества, преподавал статистику и историю. Академик Эдуард Коллинз, шотландец по национальности, занимался с цесаревичем математикой, а академик Карл Триниус, немец, — естественной историей.

Но, конечно, более всего трудился сам Жуковский. Обнаружив, что учебники грамматики сложны для восприятия, он принялся за выработку собственной системы изучения языка. «Он ревностно обработал каждую часть русской грамматики и так облегчил спряжения, что ему самому весело было с любопытствующими рассматривать узоры этих иероглифов», — пишет Петр Плетнев, поэт и литературный критик, также один из учителей юного Александра.

Вслед за этим Жуковский разработал еще целый ряд руководств и пособий по различным наукам. «Я составил особенного рода живописную азбуку, для которой сам нарисовал около 500 фигур, которые в одно время легким образом выучивают читать и писать и удерживать в памяти выученное», — писал он друзьям. — «Теперь составляю наглядную арифметику, таблицы и карты для священной истории и атлас всемирной истории, по особенной методе, которая будет в своем роде нечто весьма оригинальное, практическое не для одних детей, но и для взрослых... Мой труд для моих детей, если Бог позволит кончить его, может со временем быть полезен и всем в домашнем воспитании; он охватит систематически весь круг сведений, которые нужно иметь».

Кому и как учить наших детей

И здесь мне хочется прерваться, дорогой мой читатель, и задать Вам провокационный вопрос: а Вы готовы отложить на время все Ваши срочные дела и посвятить хотя бы два часа в неделю детям: прийти на урок в класс к Вашему ребенку, чтобы рассказать о специфике своей профессии или перспективах Вашей отрасли? А если Ваши дети уже выросли — или, наоборот, слишком малы, — организовать кружок, написать книжку, придумать игру, прочитать лекцию, — ну, в общем, сделать хоть что-нибудь для появления в стране будущих реформаторов?

Я уверен, что Вы хоть раз в жизни задумывались об этом, но мысль, что Вы не дипломированный учитель, что ничего не смыслите в педагогике, что система образования не допустит к детям аматора, вроде Вас, — словом, все эти страхи Вас останавливали. Но учителя — не министры и не академики, они не писали законы, не рисковали в бою головой и не совершали открытий. «Если я видел дальше других, то потому, что стоял на плечах гигантов» — сказал Ньютон. Смог бы он стать тем, кем стал, если б стоял на плечах пигмеев?

Так пусть же поддержкой для Вас станут слова Василия Жуковского, сказанные им в тот период, когда он урывками работал над бессмертным переводом великой «Одиссеи»: «Не горюйте, что я, отложив поэзию, принялся за детскую азбуку. В этом занятии глубокая жизнь. Первое воспитание, первые понятия детей принадлежат, как святейшее, неразделимое ни с кем сокровище, отцу и матери. Кому можем мы уступить эту прелесть знакомства с первыми проявлениями душевной и мысленной жизни нашего младенца? Что сильнее может утвердить союз сердец между родителями и детьми, как не этот совокупный вход одних обратно в детские их лета, воскресающие перед ними в младенчестве их детей, а других вперед, на первый, свежий, только начинающий расцветать луг их лучших лет, рука в руку с отцом и матерью, которые одни могут с ними играть на этом лугу?»

Давайте примем как данность, что наши дети не нужны государству, не нужны чиновникам и учителям, а нужны только нам, родителям, — и Будущему. Хотите светлого будущего для Ваших детей? Создавайте его прямо сейчас — беседуя с ними, играя и со-творя.