«Христовыми невестами» обычно называют монахинь, так как после пострига они соблюдают обет безбрачия и служат только Богу. Львовский фотограф снял обряд «обручения» девушки с Иисусом Христом и поделился снимками в фейсбуке. Неожиданно его пост стал популярен и поднял дискуссию о монашестве в современном мире. В начале декабря свадебный фотограф из Львова Михаил Балушка запечатлел обряд пострига в монахини и опубликовал снимки в фейсбуке. На них девушка одета в свадебное платье и готовится стать «невестой Христовой». За несколько дней постом поделились почти две тысячи человек. Некоторые в комментариях желали героине фотографий крепости духа, другие писали, что невеста выглядит несчастной. Кроме того, несколько пользователей дали ссылки на статьи местных изданий, где сказано, что католический священник-традиционалист Василий Ковпак, который проводил обряд, был отлучен от Украинской греко-католической церкви еще в 2007 году. Венчание во Львове — не первый случай заключения брака без жениха. Год назад BBC рассказала историю американки Джессики Хейс, которая символически вышла замуж за Иисуса и стала «посвященной девой». Как отмечает издание, в таких случаях невеста дает обет пожизненного целомудрия и отказывается от сексуальных и романтических отношений. После церемонии Джессика продолжила светскую жизнь, но посвятила себя Христу. По информации BBC, в 2018 году в мире насчитывалось более четырех тысяч «посвященных дев». На фотографиях Михаила Балушки видно, что у львовянки отрезали прядь волос в знак ее принадлежности к церкви, как полагается во время пострига. После этого девушка сменила свадебное платье на монашеское облачение. Как и Джессика Хейс, в какой-то момент она легла перед алтарем лицом вниз. Балушка является прихожанином той же церкви, что и героиня его снимков. По словам Михаила, она ведет христианский образ жизни. Фотограф узнал, что девушка собирается принять постриг, и решил запечатлеть этот обряд. Автор выложил снимки в фейсбук с разрешения семьи, но не ожидал, что в социальных сетях будет такая реакция. Раньше Балушка уже становился свидетелем того, как девушку в платье невесты постригали в монахини. «Я хотел снять это событие, чтобы люди узнали, что есть и другая жизнь, — сказал он в комментарии Bird in Flight. — Это нормальные вещи. Обряд есть обряд».

«Проект «50 гривен» для меня стал очень знаковым и сильным, а главное своеобразной отправной точкой в мир совершенно другой фотографии, фотографии которая может не просто остановить время, а с помощью содержания и формы приблизить к людям с которыми я в обычной жизни сталкиваюсь очень редко. Проект исследование жизни людей которые находятся на грани выживания, между бедностью и полной нищетой. Это культурный срез того, как в одном месте и в одно время могут существовать разные миры. Дикий контраст между разными слоями в обществе. Чтобы вычленить из общества этих людей я придумал следующее — вешать объявления в публичных местах, на столбах, в общественном транспорте, различных спальных районах. В объявлении призыв к действию означающий, что фотограф платит за портрет 50грн. Также упомянуто, что возраст и внешность не имеют значение. После фотосессии я задавал людям один-единственный вопрос: «Как вы потратите деньги?». Человек готов проделать долгий путь чтобы добраться до студии. Пятьдесят гривен — сравнительно небольшая сумма в сегодняшней Украине. Но для части жителей это значительные деньги, каждый герой обоснованно может сказать на что он потратит эти деньги. Я не хочу как-либо приукрасить эти портреты или как-то выделить их на фоне остальных и потому выбрал белый фон, как нейтральный и не отвлекающий от героя. За время проекта я понял насколько мы разные и какие у всех разные потребности во всем».

Что объединяет монтажников-высотников, стихийных торговцев у метро и дворников? Как минимум то, что все они работают на улице. Фотограф Юлия Полунина решила задокументировать необычные рабочие места. Для офисных служащих «рабочие условия» ассоциируются с понятными вещами: 8-часовой рабочий день с перерывом, командировочные и надбавки за переработку, правильно обустроенное место. На производстве и в сфере услуг все сложнее: кому-то приходится работать посменно, у других вместо рабочего стола — пространство за парикмахерским стулом и фартук с карманами для инструментов. Но есть люди, которые работают буквально «где получится» или «куда пошлют» — раздают листовки у метро, торгуют с рук или развозят документы. Кто-то занимается этим незаконно; по отношению к другим закон нарушает работодатель. Зачастую они защищены государством меньше, чем «обычные» работники. Юлия Полунина — фотограф из Симферополя, живет в Киеве. Изучала фотографию у Александра Ляпина и Романа Пятковки. В 2015-м стала «Фотографом года» в Украине с работой «Баррикада». Член Украинской фотографической альтернативы. — В этой серии я снимаю людей, которые работают на улице. Их место работы незаметно и не воспринимается как классическое место — за столом в офисе или на производстве. Часть моих героев работает на улице легально, часть — нет. Это проект-документация, проект-исследование — в том числе о том, какой отпечаток накладывает улица на лица, одежду, язык тела. Я начала снимать проект случайно — когда делала несколько снимков на новый фотоаппарат Fujifilm, который хотела продать (в итоге не стала). Среди этих кадров была одна из первых фотографий «Рабочего места» — уснувшая женщина с цветами. Я долго рассматривала, как стоит стол, на каком расстоянии стоят бутылки с водой, как расставлены цветы — элементы, которые сформировали ее рабочее место. Мне захотелось дальше фиксировать людей в работе, фотографировать их рабочее место. Я совсем не думала тогда о том, обычное у них рабочее место или нет. Позже, когда я начала выкладывать фотографии из этой серии, знакомые стали мне говорить, что я снимаю людей с нетипичным рабочим местом. В основном эту мысль я слышала от тех, кто работает в офисе, — работа на улице им кажется далекой от нормы. Фотография с женщиной, убирающей снег, для многих стала откровением: место, которое она убирает, и есть ее рабочая территория, «мигрирующий офис». Я поняла, что для большинства людей те, кто работает на улице, или незаметны, или не ассоциируются с работающими людьми. Я не то чтобы открываю Америку, но хочу дать другой взгляд на рабочее место: оно может быть динамичным, может собираться из коробок, может существовать всего пару часов или даже минут. Любой забор, палка, стена могут стать его частью. Первые два года я снимала в основном торговцев. Это были случайные люди, я не искала их, а фотографировала тех, кто встречался на пути. Сегодня у меня другой подход: я составила список тех, кто работает на улице, и выискиваю их. Сейчас я в поиске могильщиков и полицейских на площадях. Недавно я начала фотографировать проституток. Я заметила, что они стоят вдоль проспекта в местах с разным освещением. Те, кто стоит на освещенном участке, как правило, носят очень короткие шорты или юбки, громадный вырез, ботфорты, прическу «дива». Когда к таким девушкам подъезжает машина, они предлагают себя с кокетством, ужимками, деланым стеснением. Те, кто стоит в менее освещенных местах, выглядят как обычные девушки — часто в спортивных костюмах, — а их общение с клиентами похоже на деловой разговор; их язык тела более сдержанный. Самый заметный отпечаток, который на людей накладывает улица, — это глубокие морщины и загорелая кожа даже зимой. Лица становятся грубыми: погода как бы обтесывает их. При этом такие люди более выносливые, будто с броней. Эта бронь не только визуальная — большое количество одежды, — но и внутренняя, ее видно в том числе по движениям. Даже если утром ты привел себя в порядок, после целого дня на солнце или ветру внешний вид не очень опрятный: прическа растреплется, макияж поплывет, вещи и обувь испачкаются. Потому многие думают, что люди, работающие на улице, неаккуратные и ходят в старье. Но это не так — я заметила, что у них есть своя мода. В тренде большие теплые вещи и обувь на толстой подошве. Чтобы меня не заметили, я снимаю на маленький Fujifilm X100S, который иногда прячу под шарф. Для меня это очень важно: когда человек замечает, что его фотографируют, он меняется, начинает позировать или бояться. А я хочу, чтобы все было максимально документально. Люди всегда начеку и, как правило, агрессивно защищают «свою территорию», если заметили меня. Как-то в момент, когда я снимала и вся была в работе, женщина ударила меня кулаком в спину, начала толкать меня и кричать. Пятью минутами раньше я сфотографировала, как она продает косметику и «елки», собранные из веток сосны. Она требовала удалить снимки: за нелегальную продажу сосен и елок можно моментально получить довольно большой штраф. Я ответила, что удалила бы фотографии, если бы она попросила (как всегда делаю), но поскольку она подняла руку, то не стану. С проститутками была легкая потасовка, но тут я сама виновата: решила с ними пообщаться и попросила попозировать за деньги. Они предложили мне интимные услуги, но наотрез отказались фотографироваться — даже со спины и без лиц в кадре. Я попробовала их уговорить, но они разозлились, и я не стала их больше беспокоить. Поэтому фотографий с проститутками пока нет в проекте — но я надеюсь снять некоторых из них со спины и добавить. Мои герои очень разные. Мне очень запала в душу одна из проституток — я видела ее несколько раз, всегда в паре с кем-то. На ней постоянно одна и та же одежда: кожаная куртка, спортивные штаны с вытянутыми коленями и угги. Когда подъезжает автомобиль, она очень напрягается и не общается с клиентом — это делает напарница. Если клиент уезжает, не договорившись, она как бы выдыхает, на ее лице появляется улыбка. Я не знаю, что вынуждает ее там стоять, но не могу перестать думать о ней. Недавно я узнала, что одна из моих героинь, кроме того, что продает продукты, подпольно толкает траву и самогон — самое печальное, даже детям. Когда об этом стало известно людям, которые живут рядом, были разборки. Не так давно я полгода прожила в Дубае и сделала там пару кадров. Из моего окна было видно объездной круг, в котором много зелени и пальм. Несколько раз в неделю туда привозили садовников-индийцев, которые должны были приводить все в порядок. Их привозили в семь утра, они работали пару часов, а когда солнце начинало печь, ложились под пальму спать — на весь день, пока в пять часов вечера за ними не приезжал фургон. Иногда их сон нарушал прораб, который наведывался с проверкой, но после они снова укладывались спать.

На Михайловской площади в Киеве 23 ноября состоялся Транс-Марш, посвященный Международному дню памяти жертв трансфобии, в который вспоминают тех, кто погиб из-за трансфобии. В Украине такие марши проходят ежегодно, начиная с 2016 года. Целью акции было привлечение внимания к необходимости улучшения положения трансгендерных людей путем обновления клинического протокола, который регулирует процедуру транс-перехода. А также путем введения в украинское законодательство положений по противодействию дискриминации по признаку гендерной идентичности. “В этом году в стране полностью сменилась власть. Но изменилось ли что-то на самом деле? Готова ли новая власть заниматься правами не только условного большинства, а также и уязвимых меньшинств включая трансгендерных людей или наши проблемы и наши права для нее так же не ко времени?” – отмечают участники марша. Хотя марш охраняли правоохранители, не обошлось и без провокаций. Националисты из всеукраинской организации “Традиция и порядок” напали на участников акции. Полиция задержала нападавших.

Документальный фотограф Татьяна Корытина сняла пары, в которых один из партнеров старше более чем на десять лет и рассказала, с какими трудностями сталкиваются те, кто построил семью с человеком из другого поколения. Исследования показывают, что в среднем мужья старше жен на три года. Разновозрастные пары — то есть те, в которых разница в возрасте у партнеров составляет больше десяти лет, — часто сталкиваются с осуждением; причем женщин, живущих с мужчиной младше их, критикуют чаще. Общество всегда относилось к разновозрастным союзам с подозрением. Раньше было принято считать, что женщина, вышедшая замуж за человека существенно старше себя, рано останется вдовой; мужчины, взявшие в жены избранницу постарше, рискуют остаться без детей. Сегодня к этим опасениям добавляются этические: отношения, в которых кто-то из партнеров заметно моложе или находится в подчиненном положении, могут быть слишком неравными. Несмотря на все сложности, у некоторых разновозрастных супругов получается построить комфортные отношения. Татьяна Корытина познакомилась с несколькими такими парами. — Многие разновозрастные пары, которым я предложила участвовать в проекте, отказались: кто-то не любит фотографироваться, кому-то не нравился формат документальной съемки. Но были и те, кто стеснялся рассказывать о своей семье, — они часто сталкиваются с осуждением окружающих, поэтому не хотят выставлять отношения напоказ. Чаще всего против разновозрастного брака выступают родственники младшего партнера. Они переживают, что из-за возраста у мужа или жены начнутся проблемы со здоровьем; боятся, что у пары не будет детей или супруги не успеют вырастить их вместе. Кроме того, многие старшие партнеры развелись с ровесниками, а позже женились на ком-то помладше — это не часто встречает понимание. Общаясь с героями, я не чувствовала между ними разницы поколений. Зрелые люди дружат и заводят отношения с теми, кто разделяет их ценности и интересы. У меня много друзей разного возраста, и я не ощущаю дискомфорта, общаясь с ними.

Берлінський мур відокремлював Західний Берлін від східнонімецької держави НДР, яка перебувала в сфері впливу СРСР. Бетонна конструкція була споруджена в 1961 році. При спробах подолати її були вбиті сотні людей. 9 листопада 1989 року Берлінський мур, який розділяв Німецьку Демократичну Республіку і Федеративну Республіку Німеччина майже 30 років, був проломлений. Ця подія стала символом падіння комуністичних режимів у Центральній і Східній Європі і возз’єднання не лише Німеччини, а й Європи.

Фотограф и путешественник Дмитрий Дятлов: «Киевское метро – уникально! И с годами становится все красивее. Достаточно просто покататься в нем несколько дней, и репортаж готов. Мрамор, граффити, стихийная торговля, мосты над Днепром и главное – люди – придают особый колорит. И это правда уникально, такого больше нигде нет».  

Ал Лапковский — отмеченный наградами фотограф, а настоящее время работает в Европе. Такое описание даёт своему проекту Аль Лапковский: «В этой одежде, освещенной голубоватым светом, когда-то был человек». 7,5 часов в день. Столько времени современные дети проводят перед экранами каждый день. Подростки проводят до девяти часов только в соцсетях. Некоторые дети проводят в среднем 7,5 часов перед экранами каждый день. Всё верно — 7,5 часов. Это примерно столько же времени, сколько большинство взрослых проводят на работе каждый день. Подростки проводят до девяти часов в день только в соцсетях. Удивительно, но в среднем каждый человек тратит почти два часа (примерно 116 минут) на социальные сети каждый день, что означает 5 лет и 4 месяца, потраченных за всю жизнь. В настоящее время общее время, проведенное в социальных сетях, превосходит время, затраченное на еду и питье, общение и уход за собой. Осознание того, сколько времени средний человек на самом деле тратит на социальные сети, становится более четким, если сравнить цифру (пять лет и четыре месяца) с одним годом и тремя месяцами, которые мы проведем в течение всей жизни, общаясь с друзьями и семьей в реальной жизни. Мы исчезаем, перестаем существовать, погибаем. Мы не можем представить свою жизнь без синих экранов. Мы засыпаны новостями, обновлениями и статусами. У нас тысячи друзей, и все же мы одни. Мы полупрозрачны, потерялись в голубом свете бесполезной информации и фальшивого чувства принадлежности. Основная цель этого проекта — проиллюстрировать, как мы продолжаем разъединяться с окружающей нас реальностью в любой данный момент и вовлекаемся в то, что, возможно, реально, но не так важно и актуально сейчас; Как мы просто по привычке выбираем чаще смотреть на экран, а не оглядываться вокруг, писать кому-то вместо разговора с человеком, сидящим перед нами; Как наш разум становится глобальным в том смысле, что мы можем вступать в разговор с людьми, которых мы едва знаем, и в то же время игнорировать кого-то очень близкого и реального. Ал работает в самых разных областях и стирает границы между коммерческими изображениями и художественной фотографией. В своем стилистическом подходе Ал получил множество международных наград, в том числе первое место на конкурсе International Photography Awards (IPA) 2018 в категории «Профессиональная реклама/Самореклама» и первое место в категории «Профессиональное портфолио» в Токио. Начав свое фотографическое путешествие в Лондоне в 2003 году, Лапковский всегда был настроен на бесконечные фотографические эксперименты, бросал вызов традиционным представлениям о фотографии и предоставлял зрителю возможность визуализировать подсознание и высвободить силу воображения. «То, что происходит в мире, трудно не втянуть, по крайней мере, в свое искусство. Я не могу это игнорировать,» — говорит Лапковский.

В начале осени жители Киева радовались теплому воздуху и солнечным лучам. Но не долго музыка играла. Октябрь принес в столицу резкое похолодание и порывистый ветер, к чему многие оказались не готовы.  Понедельник — день тяжелый. И он становится еще сложнее, когда по дороге на работу или учебу вас пронизывает осенний холод. Резкому погодному изменению рады не все жители города. Ведь многие еще не успели достать теплые вещи из шкафа и вышли на улицу в легкой осенней одежде. Но и в этом можно найти плюс. По дороге на работу вы окончательно взбодритесь и забудете про сонливость. А если добавить в эту формулу чашечку горячего ароматного кофе — день точно удастся. В холодный понедельник жители столицы спешат по своим делам. Многие из них явно не ожидали такой погоды и стараются быстрее добежать из одного теплого места в другое. Более продуманные люди уже надели шапки и капюшоны. А «любители экстрима» прогуливаются в легких пальто и кожаных куртках.

В крупных городах давно стало возможным жить не выходя из дома: службы доставки, мессенджеры и электронные платежи могут решить большинство повседневных задач. Наталья Ершова сняла людей, которые добровольно отказываются выходить из собственной квартиры. Хикикомори (или хикки, в переводе с японского — «пребывание в уединении») — современный вид затворничества, при котором человек предпочитает не покидать свое жилище и ограничивает социальные контакты с внешним миром, оставляя лишь узкий круг друзей и родственников. До появления доступного интернета многим хикки было трудно работать и делать покупки, но сейчас эта проблема решена. При необходимости интернет обеспечивает им и общение с внешним миром. Наталья Ершова — фотограф из Москвы, выставлялась в России, Латвии, Франции, Турции: — Когда в институте я писала диплом, у меня были сильные головные боли — оказывается, я простудила нерв на лице. Пока болела, я практически не выходила из дома, общалась только с мужем и в интернете. Тогда я узнала, что есть люди, которые выбрали такой образ жизни добровольно, и я даже знакома в соцсетях с некоторыми из них. Я поняла, что интернет позволяет вести такой образ жизни и это достаточно частое явление. Когда я выздоровела и защитила диплом, то приступила к поиску героев и съемкам. Герои моего проекта — люди, практически не выходящие из своего жилища. Многие работают на дому — программируют, создают сайты, обозревают видеоигры или пишут музыку; кто-то сдает квартиру, некоторых содержат родственники. Это очень разные люди, но их объединяет одно: они «живут» в интернете. У кого-то из них много друзей, с которыми они общаются в сети или у себя дома. А некоторые — современные отшельники. С поисками мне помогли знакомые и друзья: я спрашивала у всех, даже у своего парикмахера, и так постепенно нашла нужных мне людей. С некоторыми я много раз договаривалась о встрече, и они в последний момент отказывались от съемки; приходилось уговаривать. Я снимала своих героев в их квартирах, с их животными и любимыми вещами. Каждому из них я задавала вопрос: почему вы ведете такой образ жизни? Эти люди общаются по большей части с родственниками; бывает, что приглашают домой друзей из сети или старых знакомых со времен института или школы. Они достаточно социальны, у меня не было сложностей поддержать беседу с ними. У них много хобби и интересов; им нравится собирать вещи. Им нужно тепло и любовь домашних животных, поэтому у них обычно много вещей и кошек. Мои герои могут выйти из дома, у них нет панического страха перед улицей. Но делают это очень редко — может, раз в несколько месяцев, — когда, к примеру, совсем некому сходить за них в магазин. Могут пойти на какое-то мероприятие, но крайне редко, раз в несколько лет. Сейчас большинство людей так или иначе зависят от интернета, а мои герои помогают представить утрированный вариант этой зависимости. Я думаю, что с развитием и распространением интернета это очень актуальная тенденция, особенно в крупных городах, где слишком быстрый темп жизни, слишком много стресса и слишком много людей.