Текст «Как бы Саакашвили ни хотелось: почему в Украине не может быть авиабилетов по 7 евро» вызвал резонанс у читателей и множество комментариев на Контрактах и в соцсетях. Автор, Сергей Кадученко, решил ответить на самые популярные вопросы и претензии, а заодно и разъяснить нам  тонкости авиабизнеса.

Происходящее в Греции после фактического отказа правительства этой страны от новых соглашений с кредиторами, вероятно, войдет в будущие учебники экономической истории. Нам только предстоит узнать, каковы возможные результаты фактического банкротства одной из стран Европейского Союза, покинет ли Греция еврозону или нет и какими будут последствия ее сохранения или исключения из этой зоны.

Неловко признаваться, но подсознательно я желаю, чтобы правительство Греции продолжало оставаться на своих идиотских коммунячьих позициях, де-факто отвергая помощь Евросоюза из-за ее "антисоциальности", и довело-таки страну до дефолта. Хочу я этого ради Украины, ибо процессы, которые происходят здесь в общественном сознании, на диво сродни греческим.

Сегодня, после «Революции Достоинства», как и 24 года назад, после развала Советского Союза, наша страна имеет вид сырой глины – что из этой глины мы слепим, то мы и будем иметь ближайшие два-три десятилетия. Поэтому чрезвычайно важно сейчас мыслить по-новому, строить государство по-новому:  на ценностях свободы и прав человека, на принципах верховенства права и уважения человеческого достоинства. То, что в последнее время происходит у нас в стране, меня серьезно настораживает, поскольку наши государственные органы, в целях борьбы с «русским миром» часто прибегают к его же методам. Что это? «Хотим как лучше, но получается, как всегда?», «Иначе – не умеем?» Или, может быть, это сознательная диверсия со стороны России?

Мої геополітичні погляди сформувалися протягом 13 хвилин. Сталося це жовтневого вечора 1999 року під час футбольного матчу Україна-Росія. Це був останній вечір дитинства й перший вечір юності; маркером порогу стало те, що тоді я востаннє в житті плакав перед телевізором. А все через те, що збірна Україна програвала Росії 1:0. Більшої катастрофи годі було й уявити.

В этой заметке поговорим о важнейшем зле нашего времени - о демократии. Точнее, поговорим об одном ее аспекте - почему избиратели ведут себя как идиоты? Может ли существовать в природе “нормальный” избиратель и откуда он возьмется?

Сегодня день, когда руководители стран – членов Европейского Союза проводят внеочередной саммит для решения проблемы греческой задолженности. Однако надежды, что сегодня все начнется с чистого листа и правительство Греции наконец поймет, перед какой пропастью оказалась страна, практически ни у кого нет. Зато есть четкое понимание, что греческие банки, которые в пятницу вечером закрылись на выходные дни, утром понедельника откроются вновь – а это означает, что у вкладчиков появится дополнительная возможность спасти свои сбережения и отток капитала из банковских учреждений продолжится.

Понад рік минув з часу проголошення і фактичної сепаратизації ДНР і ЛНР. Ретроспективний аналіз дозволяє стверджувати, що влада в Києві говорить одне, а чинить інше: на словах популяризується ідея повернення Донбасу, насправді ж Україна послідовно відрізає від себе проросійсько-терористичні регіони. Послуговуючись хірургічними термінами, триває ампутація загрозливої для всього організму частини, вирізання пухлини. Й Україна завдяки цьому стає сильнішою.

В экономической науке есть один замечательный сюжет, который давно уже стал своего рода классикой. Речь идет о статье Рональда Коуза «Маяк в экономической теории». Коуз цитирует различных экономистов — от Джона Стюарта Милля до вездесущего Самуэльсона, которые приводят маячную службу как типичный пример животворящей руки государства. Маяк, пишут эти авторы, — очевидное благо. Без него довольно трудно плавать в прибрежных водах. Но строительство маяков невыгодно частным лицам, так как они не смогут получить плату с тех, кому светит маяк (эффект безбилетника, ага) и потому маяки строит государство и обслуживает их на наши налоги.

Для того, чтобы понять, какие реформы должны состояться, нужно увидеть, какую страну мы хотели бы изменить. Многим кажется, что это просто запоздавшие реформы бывшей советской республики. Но на самом деле за 25 лет с институциональной точки зрения мы построили совершенно другую страну – страну, в которую не возвращаются.