Почему «конституанта» и «новый общественный договор» - совершенно бесполезные затеи (часть 2)

Сегодня мы поговорим о более важных вещах. Но, для начала отметим, что договор, который бы учреждал правительство попросту невозможен. Если Вася с Петей заключили между собой договор о том, что я и вы должны платить им деньги (налоги) и о том, что они имеют право командовать вами (законодательство и прочее регулирование) любой суд в любой стране в любую эпоху признает такой договор ничтожным. Для того, чтобы фантазии общественного договора превратились в правовую реальность, нужно выполнить три условия.

Первое — объем власти, создаваемый таким договором (то есть, объем власти, отдаваемой учредителями правительству) никогда не должен меняться. Это условие невозможно выполнить, так как договор создает монополиста, как минимум, в энфорсменте. Никаких ограничителей такая система не предусматривает и они принципиально невозможны, повторю, в силу абсолютного монополизма. «Разделение властей» это сугубая формальность и как показывает опыт той же Украины, само по себе оно не дает никакого результата. Вопрос «кто будет сторожить сторожей» в такой системе не имеет ответа.
Мало того, если право остается вне такой системы, то ее существование теряет всякий смысл. Рано или поздно ее деятельность придет в неразрешимое противоречие с правом, так, как это случилось с рабством в римском праве. Если же право интегрируется в систему, то есть тоже становится монопольным «законодательством», то объем власти всегда будет меняться по желанию законодателя, а не тех, кто «учредил» государство.
Второе условие — учредителями должны быть все без исключения лица, на которых будет распространяться действие договора. Если есть хотя бы один человек, не согласный с договором, на него не может распространяться «регулирование», которое создает этот договор, он не должен платить налоги и т. д.
Наконец, третье условие. Даже если все жители некой страны согласились с договором и подписали его, действие этого договора не распространяется на всех вновь прибывших, то есть, прежде всего, на тех, кто вступит в дееспособный возраст и родится после этого события. Таким образом, если кому-то придет в голову фантазия учредить правительство путем договора, такой договор необходимо перезаключать каждый год-два. И даже в этом случае, в таком обществе будет большая группа людей, которая на совершенно законных основаниях не будет подчиняться созданной договором власти просто потому, что эти люди этот договор не подписывали.

В общем, читателей этой колонки не должен удивить мой вывод — государство невозможно «учредить» или создать каким-либо правовым образом.
Возникает вопрос — почему же тогда прогрессивная общественность уже много лет периодически обращается к идее «общественного договора», когда ей кажется, что дела идут особенно плохо? Этот вопрос приводит нас к очень интересному и важному наблюдению, ради которого я, собственно и решил написать эту колонку.

«Общественный договор» и очевидное отсутствие правовых способов его создания прекрасно демонстрируют одну особенность понимания права, которая присуща не только прогрессивной общественности и большинству обычных людей, но и многим либертарианцам. Состоит эта особенность в том, что право воспринимается как нечто данное, внешнее по отношению к людям и их деятельности. Именно эта «данность» и «внешнесть» позволяет, по их мнению, достичь универсального характера права, его «одинаковости для всех».

Метафору о «рамках», которые «задает право», эти люди понимают буквальным образом.
Представьте себе, скажем, окончание футбольного матча на большом стадионе, когда тысячи болельщиков запускают в заранее созданные коридоры из заграждений и турникетов. Считается, что это обеспечивает порядок. Вот так для них выглядит право.
Ход мысли конституаторов и перезаключателей общественного договора примерно таков. Первый шаг. Нам не нравится, как нынешнее государство расставляет рамки, турникеты и заграждения. Мы считаем, что мы можем сделать это сами и сделаем это лучше. Второй шаг. Условием того, что все будет работать после того, как мы расставим заграждения и турникеты является обязательность участия «всех» (или некоторого количества, которое мы договоримся считать «всеми») в процедуре расстановки рамок, поскольку «все» должны быть согласны с тем, как они расставлены и не сносить и не ломать их, когда мы включим систему. Третий шаг. После того, как «рамки» будут расставлены и «все» будут с этим согласны, волшебным образом возникнет правильное государство, которое будет просто следить, чтобы все действовали в уже поставленных нами рамках.

У этой ошибки есть две причины. Первая - непонимание того, что право не является «заданной» внешней системой. Право является результатом человеческой деятельности, оно возникает в ходе этой деятельности. Мало того, оно постоянно находится в процессе создания, удачные нормы не есть некие скрижали, как это часто представляют себе люди, нет, они удачны именно потому, что много тысячелетий проходят постоянную проверку практикой, они как бы постоянно рождаются вновь и вновь. Для права действительно характерна универсальность, то есть, оно относительно одинаково распространяется на множество людей, но эта универсальность совсем другого типа, чем «мы собрались и решили». Это универсальность спонтанных порядков, когда правила находятся в голове у многих людей, которые эти правила используют. И слово «использует» объясняет причину того, почему эти правила там находятся. Для того, чтобы принимать вправо при встрече на дороге не нужно общее собрание, которое постановит, чтобы «все» поступали таким образом. Нужно просто ездить по дорогам и перенимать практику тех, кто ездил там до вас. Иллюзия внешней заданности возникает от того, что множество людей используют одинаковые правила. Но происходит это совсем не потому, что они «договорились» о них.

Вторая причина ошибки перезаключателей в путанице между правом и приказами. Эта путаница в какой-то степени объясняет откуда берется иллюзия внешней заданности. Дело в том, что в  «широком» спонтанном порядке права существует несколько более узких порядков и один из них — это приказы собственника. Я употребляю слово «приказы» именно для того, чтобы отличать этот вид права от добровольно принимаемых обязательств имеющих причиной то ли прямой контракт, то ли подражание и обучение. Право считает, что собственник может указывать другим людям, как именно должна использоваться его собственность. (Тут в скобках нужно заметить, что никакое «право» ничего не «считает», конечно же, правильнее сказать, что система предупреждения и разрешения конфликтов может работать нормально, только когда собственник распоряжается собственностью, в том числе отдает приказы по ее использованию). Так вот, для этих самых приказов совершенно безразлично согласие с ними тех, кому они адресованы. Они будут легитимны в любом случае, до тех пор, пока они касаются использования собственности другими людьми.
И в этом смысле, приказы собственника действительно адресованы «всем», то есть, всем без разбора, а точнее — каждому, кто окажется в ситуации, которой касаются эти правила.
Конституаторы просто пытаются воспроизвести эту ситуацию с другого конца. Обычно деятельность собственника является причиной появления приказов, которые касаются всех, кто использует его собственность. Конституаторы имитируют следствие (правила, которые касаются всех) в надежде получить удобную для них причину — устраивающую их деятельность собственника. Но поведение собственника, увы, не определяется приказами, которые он отдает. Приказы, повторю, это следствие, а не причина.

И, я думаю, терпеливый читатель уже заметил, что мы подошли к самому главному — к тому факту, что схема, при которой государство «учреждается» ничего не меняет в природе государства и потому ничем не лучше возникновения государства обычным способом — путем войны. И в том и в другом другом случае результатом является квази-собственник (в одной из последующих колонок я напишу о том, почему он «квази»), который распоряжается собственностью, которую он считает своей и его деятельность мало зависит от мнения тех, кому он отдает приказы. Если даже в намерение перезаключателей и не входит создание квази-собственника, они все равно создают его де-факто, поскольку принудительно-монопольные функции государства и означают тот факт, что государство владеет тем, чем эти «функции» управляют.

И последнее. Слышу, как мне говорят, что «граждане и есть собственники» и что-то такое доносится про акционерные общества и тому подобное. Снова увы. Граждане являются в лучшем случае собственниками своих личных вещей, да и то не в полной мере. Группа, которая решит создать государство, так как создают акционерное общество, испытает большой конфуз, так как ей удастся создать только акционерное общество. АО и государство не просто не похожи, это принципиально разные явления (даже если допустить, что схема с учреждением может действительно сработать).

Автор: Владимир Золоторев