А вы застраховались от России?

Во-первых, как справедливо заметил Станислав Мазуренко, в случае свободного общества нет деления на «внутреннюю» и «внешнюю» агрессию. Это для государства «внешняя» агрессия отличается от «внутренней», для любого же человека любая агрессия - «внешняя», будь то грабеж, разбой, или нападение какой-нибудь армии. То есть, когда у нас нет государства, существование того, что сегодня называется «защитой от внешней агрессии», в общем случае определяется тем, насколько это необходимо людям. Перспективы войны оцениваются ими наравне с перспективами землетрясения, ограбления или разбойного нападения. Обычно люди проявляют предусмотрительность в этих вопросах — в сейсмически активных зонах строят дома, рассчитанные на землетрясения, предотвращая ограбления, люди ставят двери и окна в своих домах и так далее.

Если мы представим, что существует некая свободная от государства Украина и рядом с ней — агрессивное государство Россия, то украинцы, очевидно, будут предпринимать меры для того, чтобы отразить возможное вторжение и минимизировать его последствия. Действия эти могут быть самыми разными — от создания отрядов самообороны до найма частных армий компаниями, гражданами и их различными ассоциациями.

Вариантов такой деятельности может быть много, но обычно здесь приводят возражения не по поводу организации, а по поводу вооружений. В частности, всегда говорится о том, что современные вооружения стоят очень дорого. Это возражение не очень серьезно, поскольку частные компании строят и покупают, например, суда, порты, самолеты и аэропорты, то есть, механизмы и объекты инфраструктуры, сравнимые по стоимости с вооружениями.

Серьезное возражение состоит в другом — все эти самолеты и корабли приносят их хозяевам прибыль в мирное время. Танки и бомбардировщики не приносят. Кроме того, выглядит крайне желательным, чтобы в обществе были структуры, интерес которых состоял в том, чтобы держать руку на пульсе потенциального агрессора и отслеживать и по возможности координировать усилия по обороне.

Здесь можно сказать следующее. Во-первых, нужно понимать, что целью войны является не уничтожение армии противника, а нанесение ему политически неприемлемого ущерба. Например, если у вас есть несколько атомных бомб, спрятанных в укромных уголках на территории вероятного агрессора, то вам не очень-то и нужны танковые дивизии. Ваш ответ на агрессию нанесет политически неприемлемый ущерб и война на этом закончится. Точно так же, вам не нужны танковые дивизии, если вы способны устроить политический переворот в стране-агрессоре или уничтожить бенефициаров войны. То есть, задача, которую должны решить те, кто возьмется за оборону гипотетической свободной Украины, выглядит совсем не так, как ее представляют наши журналисты, эксперты и обыватели.

Во-вторых, непонятно почему определенные стратегии и тактики считаются «данными», как и определенные вооружения. Нельзя забывать, что все это — продукт государственной армии, у которой нет конкуренции и военно-промышленного комплекса, который прямо заинтересован в дорогих заказах. Примеров того, как в военном деле нечто можно сделать дешевле, а делается дороже, огромное множество. Что тут далеко ходить, мой отец в свое время сделал изобретение, которое бы позволило увеличить дальность обнаружения уже устаревших на тот момент систем ПВО. Когда дело дошло до внедрения, в ГУВе ему сказали, что все это, конечно, хорошо, но слишком дешево. Это был Советский Союз на пике своего военного могущества, который многие считают образцом порядка. В нем не было жадных капиталистов и злых коррупционеров, но система работала, так же, как и сейчас. Точно так же она работает во всем мире. Неленивый читатель найдет примеры, скажем так, разорительной деятельности ВПК США, равно как и примеры невероятно дорогих, но не совсем адекватных вооружений, вроде новомодного самолета F-35.

Поэтому, если конкуренция в военной сфере будет не только на рынке освоения денег налогоплательщиков, как это имеет место сегодня, но и на рынках стратегий, тактик и вооружений, а также на рынках логистики, снабжения и прочей инфраструктуры, тогда то, что можно назвать «армией», то есть, средства защиты от агрессии и средства нанесения агрессору неприемлемого ущерба, будет в несколько раз дешевле и эффективнее.

Теперь поговорим о субъектах рынка, интерес которых состоял в том, чтобы держать руку на пульсе потенциального агрессора и отслеживать и по возможности координировать усилия по обороне. Такими субъектами вполне могут стать страховые компании.

Очевидно, что страховая компания, предлагающая вам страховку «от России», должна делать несколько вещей. Во-первых, она должна иметь возможности нанести противнику неприемлемый ущерб. Во-вторых, она должна убедить вас покупать страховку у нее, а не у конкурента, то есть, вы должны понимать, что произойдет в случае военного вторжения и почему методы ведения войны, принятые этой компанией могут принести ей успех. В-третьих, такая компания должна постоянно следить за потенциальным агрессором, для того, чтобы подготовиться к возможной атаке. В-четвертых, компании необходимо координировать свои усилия с теми, кто тоже занимается предотвращением агрессии.

Все это создает конкуренцию, о которой мы говорили выше и заставляет искать наиболее дешевые и эффективные способы решения проблемы. Понятно, например, что таким компаниям выгодно поддерживать различного рода самообороны, предоставлять людям, которые состоят в этих организациях, участвуют в учениях, стрельбах и прочих зарницах большие скидки на страховку, а то и самим организовывать такие организации, курсы юных подрывников, юных санитаров и т. п. Понятно также, что такая компания максимально заинтересована в том (в противоположность, кстати, правительству), чтобы конфликт был как можно более коротким, поскольку компания рискует своими деньгами, а не деньгами налогоплательщиков. Ну и, наконец, понятно, что победа приносит такой компании огромные барыши, хорошую репутацию и, как следствие, рост на рынке. В общем, имеет смысл стараться.