Что там в Мьянме? Попробуем разобраться в конфликте без округлений и пристрастий

Попробуем разобраться в конфликте без всех этих округлений и пристрастий. Чай не на футболе.
В чём проблема?
Строго говоря, в истории. Нынешняя Мьянма, ранее Бирма – это древняя страна, но относительно молодое – в этих границах – государство. С XVIII по XX века она была британской колонией, и колониальные границы стали государственными. При этом в стране проживает более сотни разных национальностей. Грубо говоря, Мьянму нельзя считать национальным государством в европейском понимании этого слова. Это конгломерат очень различных сообществ и территорий, объединённых политически, но не культурно. Так получилось.
Но для понимания всего конфликта нам вся Мьянма не нужна. Нам достаточно штата Ракхайн. Это такая узенькая полоска побережья Бенгальского залива на самом западе государства, упирающаяся в Бангладеш. У него немножечко особенная стать: исторически он был отдельным государством, причём довольно сильным – контролировал и соседние бенгальские территории. Но ослабел и был присоединён к Бирме в XVIII веке. Впрочем, в том же веке вся Бирма была подчинена англичанами.
Как это бывает с пограничными территориями, население штата смешанно. Две основные этнорелигиозные группы – аракайн и рохинджа. Аракайн – это субэтнос бирманцев, исповедующий буддизм Тхеравады. Рохинджа – субэтнос бенгальцев, исповедующий суннитский ислам. По мнению аракайнцев, рохинджа здесь пришлые, припёрлись из своей Бенгалии (сейчас Бангладеш) и расселись тут при британском владычестве, чтобы британцам было проще местное население угнетать. По мнению независимых историков, это отчасти правда, но не так чтобы прям на 100% – впервые рохинджа были замечены там ещё до британцев, лет так четыреста тому, так что было время укорениться.
Рохинджа в Мьянме не любят, причём довольно давно. Тут мы вновь на минутку отходим от штата Ракайн и смотрим на страну в целом. После освобождения от британцев в 1948-м и последовавшей за ним гражданской войны там начали строить социализм, и так в этом преуспели, что к концу 1980-х страна стала совсем нищей. После чего в 1988 году произошёл военный переворот… но не произошло своего Пиночета. К власти пришла военная хунта высокой степени отмороженности: в диктатуру – смогла, в просвещённую – уже не получилось. Зато хоть страну переименовали из Бирмы в Мьянму. На рубеже 2010-х годов, впрочем, после ряда протестов прошла демократизация и были выбраны новые лидеры. Лидеры – потому что формально президент страны Тхин Джо (он мужчина), а реально рулит всем лидер его партии «Национальная лига за демократию», лауреат Нобелевской премии мира, министр иностранных дел и «государственный советник» (фактически спецдолжность «под человека») Аун Сан Су Джи (она женщина). Так получилось, потому что у Аун Сан Су Джи супруг и дети – иностранные граждане, а Конституция Мьянмы запрещает при таком условии избираться в президенты. Там вообще длинная красивая история, но если ещё и её пересказывать, статью придётся в трёх томах издавать.
Какое отношение вся эта история имеет к рохинджа?
Сейчас объясним.
Рохинджа, которых в Ракхайне около миллиона, дискриминированы примерно с того момента, как Бирма обрела независимость. Отчасти потому, что никто не любит нацменьшинства. Отчасти потому, что сами виноваты. Во-первых, потому что в них исторически видели пособников британских оккупантов. Во-вторых, потому что во время Второй мировой бирманцы сражались на стороне Японии, а рохинджа – на стороне союзников. Как бы и спасибо им за это, но в процессе они активно резали местное аракайнское население Ракхайна, что уже не в их пользу. В итоге по завершению войны союзники победили, но Британия дала Бирме независимость – и рохинджа остались один на один с теми, кого недавно били. Причём хотя сразу после войны аракайны думали отделяться от основной Бирмы, их соблазнили остаться обещанием помочь в разборках с рохинджа силами основной армии страны. И время от времени помогали. В общем, хреново быть рохинджа в Бирме/Мьянме.
Большинство из них не имеют гражданства страны – упомянутая выше военная хунта тупо не давала им паспортов, исключив их из закона о гражданстве 1983 года. То есть не могут голосовать, учиться и получать государственные медицинские услуги. Это не чёрная легенда, а правда. И это давно и плотно волнует ООН, считающую рохинджа крупнейшим непаспортизированным сообществом на планете. Официально в Мьянме вообще считается, что это какие-то бродяги из Бангладеша, и нации такой не существует.
Почему пошло обострение?
Обострения там случаются довольно регулярно, последнее было в 2012 году. Просто в этот раз оно сильнее взбудоражило мусульман по всему миру и лучше попало на страницы международной прессы. Потому что рохинджа стали лучше коммуницировать.
Как это бывает в подобных случаях, у рохинджа есть собственные вооружённые отряды, эдакие рохинджийские повстанческие армии. Наиболее активная ныне называется Араканская армия спасения рохинджа. В августе она сначала напала на пограничные посты армии Мьянмы, а потом выпустила видеообращение: мол, наш народ 60 лет угнетают, пришла пора положить этому конец, реализуем своё право на вооружённое восстание, идите все в…
Разумеется, армия Мьянмы начала операции против них. И да, в этих операциях начало активно страдать местное население – был запущен ещё один виток гражданского конфликта со всеми его «милыми» особенностями. Но ключевая разница – в том, что это уже делается на виду. Мьянма – вообще не очень «вшитая в мир» страна, но в этот раз внимание оказалось к ней приковано. По ряду объективных и субъективных причин, о которых ниже.
Правда и неправда
Разве бывает так, что буддисты бьют мусульман? – спросит читатель. Обычно же мы привыкли, что это мусульмане кого-то бьют, а буддисты – они мирные…
Бывает, особенно в районе Индийского субконтинента. Помимо Мьянмы, например, на Шри-Ланке. Тут дело не в религиях. Религия лишь выступает стержнем, вокруг которого формируется нация, а когда та уже сформировалась, она уже живёт по своим законам. Автор этих строк не устаёт повторять: если бы идеология хиппи-непротивленцев захватила бы мир, через пятьдесят лет Вооружённые силы Коммуны всеобщей любви выжигали бы напалмом войска Тусовки цветочков и ягодок в боях за территории и ресурсы, попутно объявляя их пацифизм еретической школой. Потому что таковы законы взаимодействий человеческих сообществ.
Таки да, в Мьянме буддисты бьют мусульман. А мусульмане – буддистов, но у буддистов получается явно лучше.
Но всё же определённую роль религия в этом конфликте сыграла. За мусульман в этот раз решило заступиться всё мусульманское сообщество – от Эрдогана и до Кадырова. Во-первых, потому, что мусульмане действительно чувствительны к таким штукам, а во-вторых, потому, что какой же лидер не любит мобилизовать сторонников против далёкого врага за семью морями? Естественно, войска они в Мьянму не отправят (слишком длинный «рычаг» для проекции силы), а Мьянма не отправит войска к ним. Но они активно включились в дипломатический процесс, а заодно и в информационную войну – пошли уже фейки с попыткой выдать старые и просто левые фото за зверства армии Мьянмы.
Тут следует отдельно заметить: то, что армия Мьянмы не особо заботится о мирном населении в зоне конфликта, фиксируют и международные организации. Да и со стороны вполне себе официальных представителей страны вроде главкома вооружённых сил Мин Аунг Хлайна звучит такая риторика в духе «пора исправить исторические ошибки», что не оставляет вариантов для сомнений: бьют и не сильно этого стесняются. Это правда. Но часть фотоматериала с доказательствами зверств военных поддельна – это тоже правда.
Тем временем мирные рохинджа пытаются сбежать от конфликта в соседний Бангладеш – что, в общем-то, вполне совпадает с планами мьянмских военных. Но там страна и так бедная и перенаселённая, так что новоприбывшим предлагается под освоение необитаемый остров Тенгар-Чар. Одна проблемка: во время приливов его затапливает. Вот спасибо! С другой стороны, от конфликта бегут и аракайны, но в меньших масштабах и в более определённом направлении.
Официальное правительство Мьянмы на словах солидаризируется с армией, что уже вызвало шквальную критику Аун Сан Су Чжи с ехидным «надо всё-таки Нобелевки мира давать только посмертно». Но тут есть нюансы. Исторически армия Мьянмы (по иронии судьбы, созданная отцом Аун Сан Су Чжи) – один из ключевых институтов страны, причём так было даже до военной хунты. Сейчас же хунта вроде как и отстранилась, но…
– положение нового правительства – шаткое. Особенно если учесть раздрай в экономике и всю специфику «лоскутной» страны»;
– правительство де-факто, да и де-юре, не имеет полного контроля над армией. Да, вот так. Такая себе Турция курильщика;
– в обществе и в ряде политических и социальных сил бытует мнение, что рохинджа надо… ну вы поняли, по классику: мешок, балка, лом.
В смысле, даже если Аун Сан Су Чжи на самом деле каждый вечер плачет в подушку по поводу всего происходящего, на публике ей надо улыбаться и махать. Всё равно в её ситуации процесс-то особо не остановить.
В общем, гуманитарная катастрофа – есть, этнические чистки – похоже, тоже. Сделать пока ничего нельзя. Переселять некуда, вводить миротворцев неоткуда. Самореплицирующийся процесс взаимного отумачивания.
Напоследок рассмотрим то, как это сказывается на других странах.
Причины да последствия
Влияние на рохинджа ранее имели саудиты – и сейчас они активно высказываются в защиту единоверцев. Но как раз для них обострение конфликта сейчас очень не в тему. Ракхайн – важный элемент транзитного коридора на пути поставок энергоносителей из Саудовской Аравии и Катара в Китай. Обострение в этом регионе бьёт по этому сотрудничеству вне зависимости от того, кто там кого режет.
В свою очередь правительство Мьянмы работает над снижением зависимости от Китая, в чью зону влияния страна де-факто входит. Но вряд ли это могло стать причиной конфликта, хотя может быть одним из значимых его факторов.
Ситуацию в Мьянме используют отдельные лидеры исламского мира для увеличения своей популярности и веса – в первую очередь президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган. Но это скорее попытка ловить момент.
Интересна ситуация в России. РФ давно поддерживает Мьянму – во-первых, в рамках выстраивания хороших взаимоотношений с Китаем; во-вторых, просто на уровне братства силовиков – Кужугетович с Мин Аунг Хлайном разве что в дёсны не целовался. Именно Россия и Китай блокируют в ООН все попытки приструнить правительство Мьянмы.
Но тут внезапно это стало фактором внутренней политики – Рамзан Кадыров требует от родного правительства решительно осудить Мьянму и поддержать рохинджа. Зная, что для родного правительства это стало бы прямым конфликтом с Китаем – собственно, почему Кремль до сих пор пытается сделать вид, что его здесь нет. Да, автор слышал версию, что именно Кремль за этим и стоит, но, если честно, пока не очень похоже – особенно если учесть, какой эффект происходящее спровоцировало в самой России.
А оно выглядит очень любопытным, если сделать смелое допущение, что Рамзан Ахматович на самом деле клал на рохинджа и их проблемы. В таком разрезе это больше похоже на желание начать определять внешнеполитическую повестку всей России. То есть резко увеличить свой и без того немалый политический вес, а заодно и мобилизовать сторонников под это священное дело.
Бахнуло в Ракхайне – отозвалось в Москве. Интересно бывает жить в глобализованном мире.
Автор: Виктор Трегубов, редактор издания "Петр и Мазепа"