Раздутый миф о радиоактивной шахте на Донбассе

Ранее никогда не прекращали откачивать воду из места, где под землей взрывали атомную бомбу. А знаете почему? Да потому, что после сотен подземных ядерных взрывов по всему СССР никто воду никогда не откачивал. Взрывали, да так и оставляли.
На «Юнкоме» воду откачивали по двум причинам. Сначала там работали шахтеры (да, рядом с эпицентром взрыва), а сам взрыв провели для дегазации угольных пластов – то есть, хотели выжечь весь метан, чтобы шахтеры им не травились и не взрывались. Была такая теория, но не получилось, теоретики ошиблись, но это уже другая история.
Воду откачивали не из-за опасности радиационного заражения, а для нормального функционирования шахты, так как там продолжали работать люди.
Однако, шахта давно закрыта. Почему до недавнего времени продолжали откачивать воду?
Это тоже обычное дело для всех закрытых шахт, ведь затопление приводит к проседанию грунта и микроземлетрясениям, разрушающим здания и коммуникации на поверхности. Кроме того, непрерывное удаление воды из неработающих шахт – это традиционный на Донбассе способ распила бюджетных средств. Огромные суммы бесконтрольно улетают в трубу. Очень удобная схема, ведь никто не полезет в шахту проверять.
Если говорить о «Юнкоме», то никто точно не знает, откачивали ли там воду вообще - или старый насос иногда включали для галочки, когда комиссия приезжала. Но будем исходить из того, что воду все-таки откачивали.
Российские оккупанты не только завершают деиндустриализацию Донбасса радикальными методами, но и сокращают расходы на содержание захваченных территорий. Так что их мотивы понятны. Всё, что не приносит дохода – забросят, распилят, разворуют, финансировать не станут.
Но для экологии это плюс, а не минус.
Те же шахтные воды даже без радиации очень токсичны. Это вам не родниковая водичка, а опасный бульон, который нужно очищать, но никто не заморачивается - все сливают где придется и как придется. Экологи периодически наблюдают последствия в реках и озерах региона.
То есть, не только грунтовые, но и поверхностные воды страдают от шахтных вод. Именно этим угледобыча наносит серьезный ущерб окружающей среде. Ядовитую загрязненную воду с большой глубины и в большом количестве непрерывно откачивают на поверхность.
Еще до войны в Донецке не было ни одного водоема, в которым можно было купаться. СЭС каждый год делала об этом заявление. Но люди все равно купаются.
По данным той же СЭС на территории Донецка еще до войны не было ни одного колодца, из которого можно пить воду без риска для здоровья. Но колодцы есть и люди всегда из них пили, поливали огороды.
Еще до войны загрязнение Северского Донца, из которого пьет весь регион, в 20 раз превышало норму.
Работая в Донецке журналистом, я регулярно получал эту информацию, никакого секрета здесь нет. И грунтовые воды, и поверхностные – давно безнадежно загрязнены. Без всяких радиоактивных шахт. В любом случае, воду на Донбассе пить категорически нельзя. И купаться в ней нельзя. Только после серьезной очистки.
Я очень сомневаюсь, что после затопления «Юнкома» вода станет еще и радиоактивной. После сотни других подземных взрывов по всей бывшей империи вода в округе не стала светиться. Видимо, на то есть причины.
Возможно, причина в том, что во время ядерного взрыва на большой глубине образуется стекловидное тело, которое как бы изолирует радиоактивные вещества. Огромная герметичная стеклянная капсула. Когда я говорил на эту тему со специалистами, они сходились лишь в одном – мы практически ничего не знаем. Теоретически стекловидное тело может быть повреждено, треснет, и тогда будет какая-то утечка. Проверить при нынешних технологиях нереально. Стекловидное тело может сохранять герметичность тысячелетиями, до первого серьезного землетрясения. И никакого вреда не будет. В то же время, вред шахтных вод очевиден и хорошо изучен.
Да, если не откачивать, они поднимутся и попадут в грунтовые воды, загрязнят их, но до этого они без всякой очистки попадали в поверхностные воды и уже загрязнили их – такова реальность. Да, просядет земля, здания на поверхности покроются трещинами, разорвет водопроводные и канализационные трубы. Многие города на Донбассе уже через это прошли, задолго до войны. Для человека, конечно, беда. Для окружающей среды – облегчение.
Однако, у нас война. Работает пропаганда. Словосочетание «затопление радиоактивной шахты» звучит угрожающе, а значит нужно использовать его по полной. Экологическая катастрофа, опасная для жизни зона, отравленный токсичными отходами заповедник, по которому бегают агрессивные мутанты – именно такой образ Донбасса нужен пропаганде.
Множество публикаций, множество репостов в соцсетях. Посмотрите, они там все сейчас умрут от рака. Так им и надо, сами виноваты - Путина звали, на референдум ходили. Кушайте, не обляпайтесь. Мы тут в Киеве дышим кристально чистым воздухом, из крана течет кристально чистая вода, а в области ну совсем ничего радиоактивного нет – не то, что на Донбассе!
Меня поражает как много людей воспринимают ситуацию именно так.
Но как-то забывается, что всё было тотально загрязнено еще при СССР, затем стало немного легче из-за спада производства последние четверть века, а после начала войны от промышленности мало что осталось, то есть окружающую среду в оккупированных районах стали загрязнять еще меньше. И от рака люди массово умирали всегда. Даже прямо сейчас, и не только на Донбассе, но и в Киеве, Запорожье или Днепропетровске – умирают. На фоне других экологических проблем Донбасса и остальной Украины шахта «Юнком» выглядит как мелкий астероид на диске солнца. Очень бледно, нужно присматриваться. Вот совсем теряется.
Если говорить о радиации, существует действительно серьезная проблема, не только Донбасса, но и всей Украины, и любой страны с промышленностью – радиоактивные отходы. Речь даже не об АЭС. В промышленности применяются приборы с радиоактивными составляющими. После использования их невозможно утилизировать, поэтому фонящие части захоранивают в специальных хранилищах – могильниках. В Украине несколько таких могильников, один из них находится на западной окраине Донецка, на самой линии фронта.
Этот могильник постоянно обстреливают, сейчас он разгерметизирован и, возможно, разграблен. Ведь радиоактивные приборы – это цветмет. Где и как они всплывут – никто не знает. Однажды часть такого прибора попала в бетонную плиту, из которой сделали хрущевку – и несколько жильцов квартиры по очереди умирали от лучевой болезни. Одни умерли, другие заселились, их тоже похоронили, потом следующие заселились. Причину, в конце концов, нашли, часть стены вырезали и заменили.
Вот такие вещи опасны. И не только на Донбассе – везде. Один Чернобыль чего стоит, кто знает сколько радиоактивного металла оттуда разошлось по всей стране. Из этого металла может быть сделан ваш дом или кроватка, на которой спит ваш ребенок. Дозиметр купили? Проверяли? Да не бытовой дозиметр, а настоящий, лабораторный, чтобы все виды излучений показывал.
Если говорить о Донбассе, то гораздо опаснее мононитрохлорбензол в оккупированной Горловке. Или запасы хлора водоканалов – для масштабной химической атаки достаточно снаряду или мине прилететь в емкость с хлором, плюс ветер подует в сторону жилых кварталов. И всё, трындец, химатаки в Сирии покажутся детским лепетом. Это – реальная опасность.
Или взять загрязнение огромной территории, прилегающей к линии фронта, минами и снарядами. Проблема на несколько поколений. От лежащих в земле боеприпасов точно погибнет больше людей, чем от шахты «Юнком». И они будут погибать даже через 50 лет. В земле до сих пор лежат снаряды Второй мировой, а поля вновь густо засеяли смертью. Эту мрачную полосу зараженной боеприпасами земли хорошо видно из космоса, и даже после войны лучше держаться от нее подальше.
Не надо запугивать людей, живущих на оккупированных территориях, придумывая несуществующие катастрофы. Им и реальных проблем хватает. Причем, во всех промышленных регионах Украины экологическая обстановка примерно одинакова и по единой шкале находится на отметке – «полная жопа».
Если уж говорить о зоне экологического бедствия, населенной мутантами, то граница ее пролегает не по линии фронта на Донбассе, а где-то по Карпатам. Вот в Карпатах и дальше за ними, на запад – да, почище будет. И агрессивных мутантов поменьше.
В Запорожье, Днепропетровске или Киеве сейчас экологически хуже, чем в Донецке или Луганске. На оккупированных территориях практически не работают промышленные предприятия. В оккупации природа частично отдыхает от людей.
И в Донецкой области нет АЭС. К счастью. То есть, в Донецкой области АЭС взорваться не может, как это произошло, например, в Киевской области. Крупнейшая в мире ядерная катастрофа сейчас не мешает той же Конча-Заспе цвести и пахнуть по соседству. А «Юнком» даже сравнивать с Чернобылем нельзя. Над стекловидным телом в шахте – естественный саркофаг из камня и земли толщиной в километр.
Патриотизм, пропаганда и, так называемая, «информационная война», мягко говоря, надоели. Уже давно, несколько лет как. Тошнит. Правда не всегда совпадает с генеральной линией партии, правда практически всегда неприятна. Правда не имеет ничего общего с патриотизмом.
И правда заключается в том, что если брать реальную значимость проблемы, то аварийные очистные сооружения под Киевом и дерьмовая вода из столичных кранов опаснее сотни «юнкомов», теоретически угрожающих несчастным грунтовым водам под донецкими степями. Но почему-то не вижу массового возбуждения и многотысячных репостов на эту тему. Странно.
В столице самого демократического государства Европы, с самой сильной армией Европы и самым лучшим президентом – в столице этого прекрасного государства народ молча умывается дерьмом из крана, готовит еду на этом дерьме и, попивая чай из дерьма, пишет о том, как в оккупации плохо с грунтовыми водами. Вяло возмущаются только когда дерьмо из крана на время отключают.
Это патриотизм как он есть.
Автор: Андрей Шокотко, блогер