Потеря разума: почему украинские ученые не хотят возвращаться на родину

В 1992 году Наталия Шульга, защитив кандидатскую диссертацию, оставила Институт молекулярной биологии и генетики (ИМБиГ) и уехала в США, чтобы продолжить научную карьеру. В частном исследовательском Университете Рочестера (штат Нью-Йорк), который входит в сотню лучших в мире по версии Academic Ranking of World Universities, ученая из Украины прошла путь от постдока до ассоциированного профессора-исследователя. Ей удалось разработать новые методы для клеточной биологии и сделать несколько открытий. Эти работы и сегодня цитируются ведущими исследователями в области молекулярной и клеточной биологии. После Оранжевой революции она решила, что ее опыт будет полезен для проведения реформ в научно-образовательной сфере, и возвратилась на родину. Здесь специально для нее была создана должность вице-президента по стратегическому планированию в Национальном университете «Киево-Могилянская академия». Главная задача — открытие на базе НаУКМА первого в стране исследовательского университета. Ведь унаследованная Украиной с советских времен традиция предполагает, что в университетах учат, а в институтах НАН занимаются наукой. В остальном мире эти функции объединены под одной крышей, что идет на пользу как образованию, так и науке.

«Я называла этот проект созданием украинского Гарварда, — говорит Наталия Шульга, — но реальность оказалась достаточно грустной. Теперь благодаря и моей деятельности в Украине есть 14 исследовательских университетов на бумаге, но никаких принципиальных изменений не произошло ни в этих университетах, ни в системе высшего образования. Все это удивительный фальсификат». По словам ученого, коллектив НаУКМА оказался не готов к быстрым переменам, а создать междисциплинарный исследовательский центр ей не позволили.

Доктор биологических наук Михаил Тукало из того же ИМБиГ покинул Украину в 1990 году, чтобы продолжить научную работу в Европейской молекулярно-биологической лаборатории (Гренобль, Франция) — ведущем в Европе исследовательском учреждении в своей области. Эта работа проходила в тесном сотрудничестве с его лабораторией в Киеве. После 14 лет исследовательской деятельности Михаил Тукало, по его же словам, «достиг апогея» и решил вернуться в Украину. Главный мотив поступка и задача, которую он перед собой поставил, — передать знания студентам на родине. Слабая исследовательская база в Украине его не пугала: тесные связи с Францией позволяли проводить часть сложных экспериментов в европейской лаборатории.

Одностороннее движение

До 2004 года, по словам Бориса Малицкого, директора Центра исследований научно-технического потенциала и истории науки им. Г. М. Доброва НАН Украины, страну ежегодно покидали 130–150 кандидатов наук и около 30 докторов наук. После 2004-го «отток мозгов» в количественном выражении снизился приблизительно в четыре раза. Впрочем, знания продолжают утекать не менее интенсивно, поскольку, по оценкам ученого, около половины научных исследований в Украине проводятся по заказу других стран.

Подавляющее большинство наших ученых-эмигрантов, если они получили должность в университете на Западе, не стремятся назад в Украину. «Успешный постдок или заведующий лабораторией может вернуться из США на родину в Китай или Европу и продолжать работу на том же уровне, — говорит Георгий Кулик, ассоциированный профессор факультета биологии рака подразделения наук о здоровье университета Уэйк Форест (Северная Каролина, США), — тогда как после возвращения в Украину конкурировать с учеными мирового уровня значительно сложнее». Он рассказал, что пять исследователей из Института онкологии, в котором он некогда работал, теперь заведуют лабораториями на Западе (в основном в США). При этом ни один из них, по крайней мере по доброй воле, не вернулся назад.

Лишние мозги

Утечка мозгов — отнюдь не уникальное украинское явление. Иван Русын, профессор отделения экологических наук и инженерии Университета Северной Каролины, считает, что с поправкой на численность населения утечка мозгов из Украины сопоставима с эмиграцией ученых из России, Китая или Индии. По словам Александра Василенко, ученого из отдела биомедицинских и фармацевтических наук университета Род-Айленд (США), годовой бюджет американской Сети национальных институтов здоровья составляет $32 млрд — это в 40 раз больше бюджета Британского совета медицинских исследований. При этом неудивительно, что «мозги» в области медико-биологических наук «утекают» даже из Европы.

Уникальность украинской ситуации в том, что государство не создает никаких стимулов для возвращения ученых домой. Этот факт отмечают все эксперты. Получается, что специалист, на подготовку которого было потрачено 6–10 лет и государственные средства (которые все еще тратятся на подготовку студентов-естественнонаучников), применяет свои знания на благо другой страны. Если бы спустя несколько лет он вернулся домой, то государство только выиграло бы от того, что здесь появился ученый мирового уровня. Однако, как уже говорилось, за редкими исключениями, никто не едет назад. «Отсутствие целенаправленной политики не позволяет приглашать исследователей обратно в страну, — говорит Алексей Боярский, физик-теоретик из Швейцарского федерального технологического института. — Все это упирается в отсутствие интереса со стороны государства и крайне архаичную систему управления наукой». По словам Алексея Боярского, одной из причин этой архаичности является справедливое опасение ученых, что любые попытки реформ приведут только к отъему собственности академии и простой ликвидации всей науки.

В других странах вместо утечки мозгов происходит «циркуляция мозгов». «От китайских исследователей я узнал о существовании программ в их стране, которые учат перспективных ученых, как сдать тесты TOEFL и GRE, необходимые для вступления в американский университет», — говорит Александр Василенко. При этом китайский профессор имеет выбор: остаться в США, где его карьерный рост закончится, скорее всего, в должности заведующего маленькой лабораторией, либо уехать в Китай, где его ждет отделение или целый институт, но меньшая зарплата.

Наталия Шульга и Михаил Тукало принадлежат к небольшому числу тех украинских ученых, которые вернулись в Украину для того, чтобы продолжить карьеру здесь. Наталия Шульга при поддержке меценатов инициировала создание общественной организации «Украинский научный клуб» и является его исполнительным директором. Цель организации — способствовать организационной реформе научной сферы в Украине с учетом лучшего зарубежного опыта для того, чтобы поднять результаты фундаментальных исследований в нашей стране до мирового уровня. Ядро клуба составили ученые, которые имеют высокий индекс цитирования, что создало им авторитет в мировых научных кругах. Наталия Шульга не считает свой опыт успешным. «Я не занимаюсь исследованиями в биологии — тем, что я люблю и умею делать лучше всего, — говорит она, — а занимаюсь продвижением идей, которые, по правде говоря, являются очевидными в обществах, исповедующих развитие и усовершенствование и считающих инструментом достижения процветания современную науку и технологию».

Михаил Тукало признается, что по возвращении в Украину разочаровался в студентах, которые не особо хотели перенимать передовые знания. Сегодня Михаил Арсентиевич в звании члена-корреспондента занимает должность заместителя директора ИМБиГ по научной работе.

Центры кристаллизации

Опрошенные Контрактами эксперты говорят, что пока единственной попыткой вернуть ученых в Украину было создание так называемых ключевых лабораторий. Суть идеи состоит в следующем. На сегодняшний день средства, которые государство выделяет на науку, распыляются между сотнями учреждений, где их хватает лишь на поддержание жизнедеятельности, но отнюдь не для получения серьезных научных результатов. Предполагается, что это финансирование нужно сконцентрировать в ключевых лабораториях, работающих в тех стратегических отраслях, где Украина имеет хорошие стартовые условия и хороший потенциал. Через несколько лет исследований международный наблюдательный совет проверяет результаты работы и дает рекомендации государству о том, стоит ли продолжать финансирование.

Первая ключевая лаборатория была открыта в этом году на базе Института физиологии им. А. А. Богомольца и ИМБиГ. Именно в этих двух учреждениях сконцентрировано наибольшее число ученых с высоким индексом цитирования. Предполагается, что по такому же принципу должны создаваться другие ключевые лаборатории. Благоприятные условия для работы должны удержать в стране перспективную молодежь и привлечь назад ученых, выехавших за рубеж. Конечно, у идеи есть свои оппоненты. Их основной аргумент состоит в том, что нельзя забирать финансирование у одних отраслей с тем, чтобы увеличить финансирование других. Ведь на самом деле одна отрасль науки не может развиваться без остальных. Например, сегодня трудно представить исследования в любой сфере без применения современных информационных технологий. Но пока что первая ключевая лаборатория только начинает свою работу и говорить о практической ценности идеи преждевременно.