Отменив политреформу, власть обманула саму себя. И не потому, что существовавшая в течение шести лет модель была безупречной. Та модель, как и вся прежняя власть, стала заложницей конъюнктурных обстоятельств. Полностью раскрыть свои лучшие черты не получилось, зато сполна проявились самые худшие. А вот с жизнью при Конституции 1996 года страна знакома очень хорошо.

Отмена Конституционным Судом политической реформы 2004-го и возвращение к Основному закону 1996 года объясняются властью не просто как наделение Виктора Януковича прежними полномочиями главы государства, но и как избавление от «оранжевого» беспорядка времен Виктора Ющенко.

Зря вы думаете, что после отмены политреформы власть президента усилилась. Отмененная и тоже не очень­то легитимная политреформа никогда и не действовала. С самого начала, когда прошли первые выборы по новой версии Конституции, была предпринята попытка ее ревизии.

Генералу милиции Геннадию Москалю всегда «есть, что сказать». Его прямые, по-солдатски грубоватые и подчас парадоксальные суждения и сравнения часто становятся хитами новостных лент. С генералом милиции Kontrakty.ua на этот раз беседовали о «закрученных гайках», культе личности, ситуации в МВД и роли министра внутренних дел, о полицейском государстве и конституционном фарсе. По мнению генерала, ни культа, ни полицейского государства, ни «гаек» у нас так и не будет. Хотя власть будет успешно стремиться к этому.

Отмена конституционной реформы 2004 года произошла прогнозируемо. Нахрапом. «Конкретные» ребята пообещали президенту, что Конституционный суд станет для него машиной времени – и он ей стал. Теперь эти ребята к президенту еще ближе, чем были. Он просто обязан их отблагодарить. Имена этих ребят мы знаем. Они удовлетворили главу государства по-полной: от Майдана теперь не осталось памяти даже в законах. 2004-й год перечеркнут. Что дальше?

Построение вертикально ориентированного государства, в котором существует власть одной крупной партии при соучастии нескольких более мелких, в котором бал правят крупные корпорации, а идеология монополизирована и в достаточно жесткой форме преподносится населению – такова политическая тенденция Украины на ближайшее будущее. Обычно строгость законов компенсируется в наших широтах нестрогостью их исполнения. Однако тенденция развития всех подобных режимов одинакова: должен быть определен внутренний враг.

В 1831 году Алексис де Токвиль отправился в Америку для того, чтобы на месте изучить «страну победившей демократии». По итогам своей поездки он написал труд «Демократия в Америке», ставший со временем классическим. Эта работа ценна не столько подробным описанием устройства и быта тогдашних США, сколько выводами, обобщениями и даже пророчествами, отдельные из которых сегодня, увы, сбываются. Смысл одного из ключевых обобщений Токвиля звучит примерно так: европейские рес­публиканцы должны понять, что избираемая власть должна быть сначала ограничена.  

Чтобы выяснить, чиновники каких министерств* могут оказаться следующими в списке «уголовников», Контракты собрали высказывания первых лиц государства и опросили депутатов.

Два визита главы украинского государства в азиатские страны – Казахстан и Китай – показали, что у Януковича просыпается чувство многовекторности. То, что наш президент прокладывает вектор на Восток, тоже вполне символично: с азиатами проще работать, не объясняя им значения слов «откат» и взятка, да и вертикаль власти у них вполне аналогичная. Договориться с первыми лицами в этих странах означает договориться на все сто. К тому же, и Казахстан и Китай – государства с явно выраженными экспансионистскими экономиками. Огромный красный дракон и степной барс, будучи соседями, уже сотрудничают между собой. Украина хочет вписаться в их дружбу как равноправный партнер. Несмотря на грозное око Саурона, гнездящееся в Москве.

Cитуация, складывающаяся в России вокруг московского мэра Юрия Лужкова, с точки зрения интересов собственности подозрительно напоминает борьбу украинской власти с мэром Киева Леонидом Черновецким. И еще раз доказывает все экономическое уродство — и схожесть — стран, в которых вся активность большого бизнеса сосредоточена вокруг власти.