Товарищ Саахов закрыл за собой дверь. Нервно вытерев с покрасневшего лица пот, он попытался нащупать в полутемной комнате выключатель. Свет озарил скромное жилище заведующего райкомхозом.

«Кому апельсины, кому витамины?», - оглядываясь по сторонам, Степан ждал Сан Саныча. Прохожие  лениво прогуливались по базару. Торговка семечками с удовольствием ссорилась с покупателем. Сентябрьское солнце не по-осеннему пригревало.

В небольшой темноватой комнате сидели Балбес, Трус и Бывалый. Перед ними висели сочные окорока, окружившие их, будто внеземные силуэты. Чуть вдали виднелись грузные грозди зеленого винограда, несколько качалок колбасы и пара деревянных бочек с вином.

Жорж Милославский натянул на руку перчатку. Осторожно подойдя к царской усыпальнице, он отодвинул тяжелую, цветастую штору, за которой показалась искусно сделанная дверца примитивного сейфа. «Это я удачно зашел!», - широко улыбаясь, по привычке сказал Жорж.

Василий Алибабаевич смотрел в окно. Перед ним открывался вид зимнего города: бесшумно падающий снег, мигающие лампочки на елках, мутный свет ночников в окнах многоквартирных домов.  В углу комнаты тихо посапывал Косой, накрытый старой шубой с лисьим мехом на воротнике. В обтёртом кресле спал сидя Хмырь, чему-то сладко улыбаясь во сне.

«Чёрт побери!», - грузный мужчина рухнул на дорогу, поскользнувшись у входа в аптеку. Почти в тот же час из чёрного узкого проема двери аптеки выскочили два человека. «Чьортпобьери, чьортпобьери», - засуетился седой старик с коллегой, с трудом затаскивая за ноги в дверь грузное тело упавшего прохожего….

Шарапов вошел в комнату, медленно закрыв за собой дверь. За столом в комнате сидел с хмурым лицом Жеглов и смотрел на сидящего напротив мужчину.

В пустом классе за массивным потертым, коричневым столом сидел Нестор Иванович, классный руководитель «9-А». На столе классного руководителя образовались целые пирамиды из тетрадок, книг и исписанных бумаг.

«Макарыч, принимай аппарат! Во. Махнул, не глядя», — капитан Титаренко, он же «Маэстро» спрыгнул с крыла «Мессера», собираясь направиться к ближайшей небольшой палатке по полю с сухой травой.

Жидкий свет неяркой луны освещал на лесной поляне корявую фигуру. Низко склонившись над камнем посреди слегка коричневатой травы, почти полностью лысое существо шептало странным, сдавленным голосом: «Моя Прелесть, моя Прелесть».