Добрый порыв: как благотворительные фонды борются с сокращением пожертвований

Сьерра­Леоне — больше не горячая точка африканского континента, но остается одной из беднейших стран мира. В 2010 году ВВП на душу населения, по оценке МВФ, составил здесь всего чуть более $800 (рассчитан по паритету покупательной способности – ред.). Но в рейтинге благотворительности, опубликованном британским фондом Charities Aid Foundation, государство находится на высоком 11-м месте. Парадокс в том, что в этом списке маленькая и бедная Сьерра­Леоне обогнала Украину с ВВП на душу населения в $6700 на 139 позиций. Мы оказались на 150-й строчке из 152-х возможных. Почему африканское государство оказалось добрее?

Социологи из исследовательской компании Gallup задали жителям 195 стран мира три несложных вопроса: «Приходилось ли вам в течение минувшего месяца делать пожертвования в благотворительные фонды? Работали ли вы в качестве волонтера? Помогали ли незнакомому человеку?». Вот и получилось, что если понимать филантропию шире, чем просто денежное пожертвование, то благотворительность по карману не только богатым. Африканцы — лишь подтверждение этому тезису. Исследователи подсчитали, что между готовностью помогать и размером ВВП существует лишь умеренная связь. Отзывчивость и сострадание больше зависят от того, насколько счастлив человек. «Пожертвование — скорее эмоциональный, чем рациональный поступок», — пришли к выводу эксперты CAF.

На всех не хватает

Какое общество, такие у него и порывы. Данные исследования, проведенного в прошлом году фондом «Демократические инициативы», не слишком радуют. 17,5% украинцев все еще считают, что благотворительностью занимаются, чтобы попасть во власть, 11,6% — для зарабатывания денег. 15% опрошенных вообще не интересует деятельность благотворительных организаций.

Тяжелая экономическая ситуация лишь усугубляет проблемы сектора в Украине. «Недостаток финансирования испытывают практически все фонды, реализующие масштабные программы и привлекающие к своей деятельности спонсоров», — говорит председатель правления фонда «Украина 3000» Александр Максимчук. В фонде «Открой Украину» рассказывают, что украинские партнеры организации уменьшили свои вливания в проекты либо прекратили их финансирование вообще. Благотворителям пришлось существенно скорректировать свою деятельность: они стали действовать адресно и укрупнять проекты.

Усилилась и конкуренция за право участвовать в реализации проектов с иностранными партнерами. Часть зарубежных фондов сократила финансирование своих программ в Восточной Европе в целом и в Украине в частности, как неприоритетные. Хотя многое зависит от самих проектов, в которые украинские организации привлекают партнеров. К примеру, в области противодействия эпидемиям ВИЧ/СПИДа и туберкулеза снижения поддержки иностранных организаций нет. Самый активный зарубежный донор в проблеме ВИЧ/СПИДа — Глобальный фонд по борьбе со СПИДом, туберкулезом и малярией (GFATM) — не только не сократил объем оказываемой помощи, но и выделил дополнительный грант Украине для борьбы с туберкулезом.

И все же благотворителей не стало меньше. «Но теперь они больше обращают внимание на соотношение затрат и результативности. Крупные фонды начали ранжировать свои проекты по степени «полезности», тщательнее просчитывать эффективность вложенных средств, социальную значимость», — комментирует директор благотворительного фонда Рината Ахметова «Развитие Украины» Анатолий Заболотный. Так, в кризисное время в фонде свели к минимуму проведение «люксовых» мероприятий — выставок, презентаций, пышных церемоний, концертов.

Благотворительный креатив

Кризис благотворительности  не в том, что становится меньше денег, а в том, что любой кризис создает новые проблемы, требующие дополнительных ресурсов на их решение, отмечает директор Фонда Елены Пинчук «АНТИСПИД» Ольга Руднева. «Мы дважды пересматривали бюджеты на оказание непосредственной помощи людям с ВИЧ/СПИДом. Количество запросов резко увеличилось, ведь многие пациенты потеряли работу и больше не могли самостоятельно оплачивать препараты и медицинские обследования», — объясняет эксперт.

Благотворители вынуждены быть инициативнее и изобретательнее особенно в механизмах изыскания ресурсов. По словам директора фонда «Патриот Запорожья» Татьяны Олейник, сейчас актуально активное развитие фандрайзинга — привлечение к благотворительности населения. Так, в 2010 году стартовал новый фандрайзинговый проект фонда «АНТИСПИД» — первый в Украине благотворительный интернет-магазин Fashion Aid, за счет средств которого реализуется программа арт-терапии для ВИЧ-позитивных детей.

Аукционы — еще один инструмент, появившийся в арсенале благотворителей. Подобное мероприятие планирует провести Фонд Александра Фельдмана. На продажу выставят лоты из личной коллекции депутата. Собранные деньги организаторы перечислят на помощь детям с онкозаболеваниями. У фонда «АНТИСПИД» стартовал онлайн-аукцион «Звезды на продажу». Задача — до конца года собрать средства на дорогостоящее оборудование по очистке донорской крови.

Кроме того, фонды все активнее осваивают интернет для сбора пожертвований. К примеру, фонд Святослава Вакарчука «Люди будущего» запустил 3D-проект для сбора средств с помощью SMS, интернет-платежей, банковских переводов на закупку компьютерных классов для детских домов. Таким образом фонд собрал уже более 25 тыс. грн.

По данным исследования фонда «Демократические инициативы», в прошлом году около трети украинцев пожертвовали деньги людям и общественным организациям. Впрочем, в денежном эквиваленте корпоративная филантропия все равно масштабнее, чем частная. «Поэтому в Украине объемы благотворительной помощи так зависят от текущей ситуации, в которой оказался бизнес. Два года назад планирование в фондах было помесячным. О годовых планах речь вообще не шла», — рассказывает директор Украинского форума благотворителей Анна Гулевская-Черныш. К тому же фонды компаний ограничены как общей, так и маркетинговой составляющей бизнеса и, соответственно, решают более узкий спектр проблем.

Изменить ситуацию могло бы переориентирование сектора на частные пожертвования как более стабильный источник существования благотворительных организаций. Такова мировая практика. Но, с одной стороны, сами благотворительные фонды не готовы к работе с большим количеством жертвователей. За многими из них еще нет сильного бренда, которому бы доверяли, и, главное — успешных историй. «Историй, показавших конкретные изменения в судьбе конкретных людей или организаций, которые произошли с помощью фонда. Так общество готово воспринимать филантропию», — говорит директор «Центра филантропии» Светлана Куц. С другой стороны, виноваты и сами потенциальные жертвователи. «У людей развилась «баннерная слепота», если речь идет, к примеру, об обращениях, размещаемых в интернете. Часто это связано с неприятием чужих проблем на фоне собственных. Кстати, недавно руководство Киевского метрополитена отказалось размещать объявления о помощи из-за жалоб людей, которые в утренней спешке на работу или по возвращении домой хотят абстрагироваться от чужих трудностей», — рассказывает Анатолий Заболотный.

Пока же сегмент частной благотворительности формируется в основном за счет средств состоятельных людей. Основной список благотворителей существенно не меняется уже несколько лет. В то же время на Западе по инициативе Билла Гейтса и Уоррена Баффета в филантропию вовлекается все больше состоятельных людей. За время кризиса в мировой практике благотворительности проявилась яркая тенденция: привлекать единомышленников, а не действовать самостоятельно. «В Украине решать проблемы сообща пока не принято. Частные фонды в основном работают на имя своих основателей, вся их деятельность направлена на укрепление позиций, накопление опыта. Как только будут достигнуты устойчивое положение и признание, стратегии начнут меняться. Ведь работать на партнерских началах всегда сложнее — это следующий этап мастерства», — говорит Анна Гулевская-Черныш. Да и сами бизнесмены не готовы отдавать свои средства сторонним благотворительным фондам в управление. «Ведь партнеры должны совпасть на уровне ценностей, стандартов работы и представлений о результате», — объясняет Анатолий Заболотный.

При этом украинские частные благотворительные фонды все еще мало похожи на своих иностранных коллег, которые, как правило, аккумулируют средства одного или нескольких доноров и отдают ресурсы тем, кто их профессионально тратит — благотворительным и общественным организациям. Тем не менее в Украине такой подход — все еще редкость. Грантовые программы отечественных приватных фондов за редким исключением связаны с учреждением стипендий для молодежи. Не секрет, что контролировать грантовый проект гораздо сложнее, чем свой собственный, поэтому фонды предпочитают реализовывать программы самостоятельно. «Но чтобы действительно работать на развитие страны, необходимо давать возможность работать как можно большему количеству организаций, создавать критическую массу качественных проектов. В результате приходится выбирать: или ты полностью контролируешь все процессы и во всем уверен, или работаешь на развитие, понимая при этом, что в значительной мере придется полагаться на те же общественные организации и независимых от тебя людей», — комментирует Анатолий Заболотный. Пока чаще выбирают первое.

С рейтингом Крупнейших благотворительных фондов публичных украинцев можно ознакомиться здесь