Стационарный бандит и здравый смысл

Показательно, что в этих спорах никто не обсуждает происхождение «социальных функций» государства или, скажем, «индустриальной политики». Нет, разговор всегда сводится к монополии на насилие, как главному признаку того, что организация является государством, а не чем-то другим. В экономике теорией, обосновывающей, как государство «завелось само собой» и получило свою монополию из рук будущих граждан, является институционализм. Институционалисты, следуя Гоббсу, считают, что естественное состояние человека — это война всех против всех и лишь государство способно прекратить эту войну.

Однако предполагать это можно только тогда, если издержки грабежа, при прочих равных, ниже издержек свободного обмена. То есть, отнять, присвоить — проще, чем произвести и обменять. В этом тезисе есть простое противоречие. Ведь если отнять проще, чем обменять, то ничто не заставит одного из грабителей «охранять» кого-то от других грабителей. У такого защитника нет никаких причин для защиты, ибо издержки грабежа предполагаются более низкими. Тот факт, что «защитник» соглашается на защиту свидетельствует только о том, что на самом деле грабеж стоит дороже и, следовательно, вся исходная институционалистская посылка неверна.

«Тот, кто говорит: «это проще, чем забрать конфету у ребенка» никогда не пробовал забрать конфету у ребенка». Юмористический фантаст Роберт Асприн приписывает эти слова Робин Гуду, который, по-видимому, знал толк в этих делах. Вообще говоря, если бы отобрать всегда было проще, чем произвести и обменять, то никакого общества и цивилизации никогда бы не возникло, все были бы заняты отбором друг у друга средств существования.

Из ошибки в исходной посылке вытекают и ошибки в последующих рассуждениях. Институционалисты говорят нам, что выбор «стационарного бандита» уменьшает издержки подопечных. На самом деле, наоборот, ведь если издержки грабежа, как правило, выше, то оседлость бандита, переход от набегов к регулярному институционализированному грабежу, прежде всего, уменьшает издержки самого бандита.

В общем, в истории так оно и было. Государство, как способ существования определенной группы людей, было открыто в буквальном смысле кочевыми бандитами — кочевниками, которые перешли к оседлому способу эксплуатации территорий, поскольку набеги на них были менее продуктивны.

И еще один момент. Думаю, не нужно объяснять, что естественной реакцией на грабеж будет вооружиться самому или нанять охрану. Заметим, что предполагаемая реакция на грабеж, которую приписывают людям сторонники естественного происхождения государства, имеет совершенно противоестественную форму. Согласитесь, что между состояниями «я тебя нанял для охраны на время за определенную плату» и «я обязан регулярно и бессрочно тебе платить под угрозой применения силы» - пропасть. Между тем, сторонники той идеи, что государство «завелось само собой» по умолчанию приписывают людям именно второй выбор.

Более того, первое состояние (плачу за охрану) никак не может «естественным путем» эволюционировать во второе (плачу налоги). Безусловно, нанятая охрана может предпринять попытку завладеть добром клиента. Но нужно учитывать, что клиенты ведь тоже не дураки и хорошо понимают эту угрозу. Конечно же, в истории известны попытки захвата (в том числе и удачные) наемными армиями тех или иных городов или даже провинций, но точно так же известны и неудачные. Предполагать, что государства возникли как результат одной и той же ошибки, которую столетиями делали наниматели вооруженной охраны — это, мягко говоря, сильно фантазировать. Нет никаких причин для того, чтобы практика найма охраны естественным образом переросла в государство.

Фото Getty Images