Локдаун как краш-тест цивилизации: почему это плохое решение, но лучшего пока нет

Практически единственной работающей мерой, которая реально и достоверно предотвращает выход эпидемии из-под контроля, остается локдаун – очень жесткий общенациональный карантин, сопровождающийся полным закрытием всего, что не является абсолютно необходимым для жизнедеятельности государства.

Это выглядит парадоксальным: ХХІ век на дворе, а мы все еще можем бороться с эпидемией только такими средневековыми методами. На самом деле ничего удивительного в этом нет, но чтобы это понять, надо сначала рассмотреть имеющиеся альтернативы локдауну.

В поисках альтернативы

За восемь месяцев пандемии в разных странах мира были опробованы разные стратегии борьбы с эпидемией. Некоторые оказались удачными, некоторые провальными. Давайте кратко пройдемся по основным.

Бездействие

При любой медицинской проблеме одним их вариантов поведения является ее игнорирование и полное бездействие. В некоторых случаях это наилучшая стратегия. Классический пример – обычный насморк. Его что лечи, что не лечи – все равно сам пройдет за неделю.

В случае с ковидом, стратегию бездействия выбрали такие страны как Белорусь, Бразилия и подавляющее большинство бедных стран третьего мира. Причина, правда, были разными.

В Белоруси правящий тоталитарный режим, в лице диктатора Лукашенко, заявил, что ковид не опасен и бороться с ним не нужно. К чему это реально привело в плане заболеваемости и смертности сказать невозможно, т.к. никакой надежной статистики по Беларуси нет, а пропагандисты, вместо статистики, практикуют абстрактную живопись и ненаучное фентези.

В бедных странах Африки бездействие основано на том, что банально нет ресурсов и возможностей для каких-либо осмысленных действий. Статистики, как правило, тоже нет по тем же причинам.

Единственная страна, где есть надежная статистика, это Бразилия. В Бразилии проблему ковида не игнорировали целенаправленно, но ситуация просто вышла из под контроля и покатилась по стихийному сценарию сама собой. К чему это привело я уже писал. Если тезисно, то в городе Манаусе, по которому есть надежные данные, переболел каждый второй житель, а умер – примерно каждый пятисотый. Фоновая смертность была превышена более чем в 4 раза. На пике эпидемии был полный коллапс не только системы здравоохранения, но и моргов с кладбищами –умерших хоронили в лесу и в общих могилах.

Для современного демократического общества такой уровень смертности, сопровождающийся неконтролируемым коллапсом инфраструктуры (одновременно больны до 50% населения), является абсолютно неприемлемым. Достижение коллективного иммунитета в таком сценарии тоже очень спорно – сейчас в Манаусе опять растет число больных, хотя, казалось бы, порог иммунитета уже был достигнут.

Шведский сценарий

Уже навязший в зубах «шведский сценарий» предполагает практически полное отсутствие формального карантина. Ставка делается на высокую сознательность населения, которое, в массе своей, выполняет все необходимые ограничения, носящие рекомендательный характер.

У Шведов не получилось. Можно до хрипоты спорить о том, что их основной фейл был не в самой концепции, а в досадных частностях, вроде плохой изоляции домов престарелых, но факт остается фактом: смертность от ковида во время первой вспышки была в 6-10 раз больше, чем в соседних странах с сопоставимым уровнем дохода и сознательности населения. Экономика при этом упала ровно так же, как и у соседей. В дилемме «жизни или экономика» они потеряли и жизни, и экономику.

Коллективный иммунитет в Швеции достигнут не был даже близко. До показателей апокалиптического Манауса им остается еще целый порядок. Сейчас в Швеции четко выраженная вторая волна с новым экспоненциальным ростом заболеваемости. Смертность в Швеции пока практически нулевая, но ровно та же динамика была пару месяцев назад в Италии и Франции, которых уже накрыло новой волной смертей.

Смертность начинает расти не сразу с началом новой экспоненциальной фазы, а только тогда, когда число больных превысит некий порог. Связано это, по видимому, с тем, что в начале болеют в основном молодые и активные люди, тогда как группы риска, наученные горьким опытом весны, сидят в своих относительно изолированных социальных пузырьках. Однако, когда число больных вокруг достигает некоего критического значения, вероятность заноса вируса в «пузырьки» становится слишком большой и смертность среди групп риска начинает стремительно расти. У Шведов этот этап еще впереди. Насколько большой будет у них второй пик смертности – предугадать невозможно, но опыт Франции и Италии не сулит ничего хорошего.

Излишне говорить, что шведский сценарий в странах с низкой сознательностью населения и недоверием к властям вырождается в вариант бездействия, со всеми вытекающими последствиями.

Мягкий карантин с тотальной слежкой

Это, пожалуй самый сложный, но и самый эффективный вариант. Он предполагает относительно мягкие карантинные ограничения, но в комбинации с максимально агрессивным массовым тестированием, тотальным отслеживанием контактов и очень жесткой изоляцией выявленных очагов. Для этого необходимы несколько, мягко говоря, нетривиальных компонент:

Очень высокие мощности тестирования, позволяющие в считанные дни «прогнать» через тесты целый город.

Тотальное покрытие населения системой отслеживания контактов, которая, как правило, реализована через слежение мобильных операторов и специальные приложения.

Идеальная административная вертикаль, позволяющая молниеносно организовать полную карантинную блокаду и локдаун в городе или даже целом регионе.

Сознательное и законопослушное население, принимающее во всем этом активное участие и оказывающее содействие властям.

В мире всего несколько стран, где такая система сработала. Это Япония, Корея, Тайвань и, в какой-то степени, Австралия и Новая Зеландия. Так же поступает и Китай, но с той оговоркой, что верить статистике китайской компартии – это себя не уважать, поэтому реальная эффективность этих мер в Китае остается спорной.

К сожалению, в Европе и США применить эту схему невозможно. Уровень декларируемых гражданских свобод слишком высок для принудительного внедрения тотальной слежки, а уровень доверия к правительству слишком низок для добровольного участия в ней.

Тем не менее, эта система работает хорошо. Жаль, что ее невозможно масштабировать до масштабов всего мира.

Тотальное общенациональное тестирование и «паспорта здоровья»

Этот вариант пока смогла в полной мере применить только одна страна в мире – Словакия. Его суть в том, что все население страны, за исключением детей и некоторых групп особого риска, за один-два дня прогоняется через экспресс-тестирование, организованное по принципу голосования на выборах.

Экспресс-тесты – это не ПЦР. Они на порядок дешевле и дают результат практически мгновенно, прямо на «избирательном участке». Чувствительность у них также намного ниже, но это компенсируется массовостью и повторением такого тотального тестирования несколько раз с интервалами в неделю. Те носители, кого пропустили на первом тестировании, с большой вероятностью будут «пойманы» на следующих.

Всем гражданам, у кого тест был негативным выдается специальная справка (своеобразный «паспорт здоровья»). Без нее человек обязан сидеть в самоизоляции под угрозой штрафов и тюремного срока.

Выглядит этот метод очень заманчиво, но его эффективность пока неизвестна – эксперимент в Словакии только начался. Однако, даже если он сработает, то его вряд-ли удастся внедрить в других странах:

1. Словакия – совсем маленькая страна. Ее население такое же, как в Киеве с пригородами. Организовать тотальное тестирование в стране размером с Украину, или, не дай бог, США – нереально.

2. Такой подход не будет работать на поздних стадиях эпидемии. Если больных уже очень много, то начнет мешать значительный процент ложнонегативных экспресс-тестов. Невыявленные носители за неделю успеют заразить слишком много людей, чтобы от всей затеи был какой-то толк. Кроме того, неизбежная давка на «избирательных участках» может привести к большему инфицированию, чем удастся в итоге предотвратить изоляцией выявленных носителей.

3. «Паспорта здоровья» неизбежно станут предметом коррупции и мошенничества. Со временем их начнут массово подделывать и продавать.

4. Еженедельные «общенациональные выборы» – банально очень дорогое удовольствие.

Кроме Словакии по этому пути пока не пошел никто. Еще весной тотальное общенациональное тестирование методом ПЦР проводила Исландия, но там численность населения совсем уже смешная (всего 350 тысяч), так что даже паспорта здоровья им не понадобились, а масштабировать такой подход практически невозможно. Возможно, если словацкий эксперимент окажется удачным, то его начнут перенимать в других маленьких (пару миллионов человек) странах.

Пятьдесят оттенков локдауна

В большинстве стран мира локдаун остается единственным реальным способом сдержать эпидемию и не допустить коллапса и зашкаливающей смертности. Причин для этого несколько:

1. Локдаун относительно легко ввести и проконтролировать при наличии мало-мальски адекватной административной вертикали. Он базируется на простых административных методах, схожих с применяемыми во время чрезвычайного или военного положения.

2. Локдаун неизбирателен. Это очень упрощает как контроль, так и саму организацию процессов. Не надо заморачиваться со множеством директив для разных регионов и разных групп населения — всех разом закрыли, да и все.

3. Локдаун эффективен. Он очень сильно снижает социальную активность, контакты и передвижение людей. Репродуктивное число вируса быстро (за 1–2 недели) падает ниже единицы и вспышка идет на спад.

К сожалению, минусов у локдауна, пожалуй, больше чем плюсов:

1. Колоссальные прямые экономические потери.

2. Необходимость субсидировать бизнес и людей, теряющих работу и источники дохода.

3. Полное «выключение» из экономики семей с маленькими детьми, которые вынуждены сидеть дома и не дают работать родителям.

4. Резкий всплеск психических расстройств, суицидов и домашнего насилия.

5. Повышение смертности от хронических заболеваний, отказа от плановых операций, гиподинамии, психологического стресса.

6. Резкий рост протестных настроений, что особенно опасно на фоне недоверия к власти или наличия острых политических конфликтов.

Первый весенний локдаун в Европе ясно показал, что многое было сделано неоптимально, неправильно и просто преступно. Урок был усвоен и в большинстве стран, где сейчас вводится второй локдаун, была проведена работа над ошибками:

- Детские сады и школы (по крайней мере младшие) не закрываются. Это позволяет родителям продолжать работать и снижает психологическое давление на них. С другой стороны, это сильно снижает эффективность карантина – хоть дети и не являются основными распространителями ковида, но их вклад достаточно ощутим.

- Продолжают работать больницы и поликлиники для нековидных больных (только по предварительной записи и с определенными ограничениями, но продолжают). Это резко снижает риски от неоказания медицинской помощи, отказа в плановых операциях и профилактических осмотрах и т.п.

- Продолжает работать большинство государственных учреждений и административных сервисов. Что можно, переводится в онлайн-формат, но оказание услуг не прекращается. Это позволяет избежать ситуации «административного коллапса» когда государство присутствует только в виде полиции и карательной системы, но не оказывает гражданам никаких услуг. Как следствие, несколько снижается социальное напряжение.

- Несколько расширяется перечень «уважительных причин» для выхода из дома и перемещений по городу и стране. Например, теперь можно забирать детей из школы, гулять со своей семьей недалеко от дома и т.п. Это также призвано снижать психологическое давление и социальное напряжение.

- Увеличиваются выплаты по безработице и поддерживающие дотации малому и среднему бизнесу.

Грозит ли локдаун Украине?

По-хорошему в Украине уже давно необходимо было бы ввести если не строгий локдаун, то хотя бы значительные карантинные ограничения: полный запрет массовых мероприятий, закрытие всех увеселительных заведений и ресторанов, ограничение на число пассажиров в транспорте и посетителей в магазинах. Я уже молчу о том, что правильное ношение масок должно жестко и повсеместно контролироваться, с реальными штрафами и тюремными сроками для особо одаренных. Тем не менее, ничего из этого не делается и, с большой вероятностью, делаться не будет. Причин несколько:

- В Украине нет работающей административной вертикали. Местные власти могут просто послать МОЗ на три буквы и сказать: «а мы ничего закрывать не будем, и что вы нам сделаете?». Прецеденты всем прекрасно известны.

- Доверие к власти в целом и МОЗу в частности нулевое. Отдельное спасибо пану Ляшко за весеннее «психологическое запугивание» немотивированными запретами прогулок в парках. После такого сложно ожидать от населения хоть какой-то дисциплины. Закатывание в асфальт коронавирусного фонда и полная импотенция в подготовке к всплеску госпитализаций тоже не особо поспособствовало доверию к системе.

- В случае резкого силового «закручивания гаек» может случиться неконтролируемый социальный взрыв, который будет иметь плачевные последствия (по крайней мере для действующей власти), поэтому этот вариант, по-видимому, даже не рассматривается. Из-за этого власть не особо спешит вводить даже такие простейшие и необходимые вещи, как штрафы за маски на подбородке.

Если локдауна у нас, скорее всего, не будет, то к чему же мы тогда придем? По-видимому Украина движется по бразильскому сценарию (полное бездействие властей или никчемная имитация ими бурной деятельности и, как следствие, неконтролируемое стихийное развитие эпидемии) и точка невозврата уже, скорее всего, пройдена. Естественно, Киев сильно отличается от Манауса, поэтому прямые аналогии и экстраполяции дело неблагодарное, но ничего лучшего у нас пока нет.

Если ориентироваться на Бразилию, то пик эпидемии будет достигнут, когда одновременное число больных и носителей дойдет до 15–20 миллионов человек. Сейчас, по состоянию на 4 ноября, у нас официально 420 тысяч больных. Учитывая очень плохую выявляемость и сильно заниженную статистику, реальное число всех зараженных будет раз в 10 больше – около 3-4 миллионов. Нужно понимать, что это цифра за все время, тогда как нужно достигнуть одновременного инфицирования практически половины населения.

Опять же ориентируясь на Бразилию можно предположить, что умрет примерно 1 из 500 жителей страны. Для Украины это около 75 тысяч человек. Сейчас официально умерло 7.7 тысяч, а реально – в несколько раз больше, скорее всего, около 20 тысяч.

Таким образом до пика вспышки нам осталось «нарастить» показатели еще в 4-5 раз. Естественно, все это достаточно отфонарные экстраполяции, но ничего лучшего пока предложить нельзя.

Насколько жестким будет наш медицинский и инфраструктурный коллапс мы узнаем уже довольно скоро. Хочется надеяться, что для всех выживших в нем, это станет уроком и прививкой как от личной безответственности, так и от выбора во власть профанов.

Автор: Семен Есилевский, биофизик, д.ф.-м.н., специалист по молекулярной динамике и дизайну лекарств, научный блогер.