Думать глаголами — 3

Ваши принципы не универсальны. Думаю, большинство читателей знакомо, например, с “моральными парадоксами”, вроде того, как определить, кого первым съесть на спасательном плотике, странствующем в океане после караблекрушения. Или вот Дэвид Фридман любит изобретать ситуации, в которых, как ему кажется «либертарианские принципы не работают». Например, некий преступник собирается взорвать бомбу в многолюдном месте и его замечает героический прохожий. Обстоятельства складываются так, что для того, чтобы предотвратить взрыв, прохожему остается только разбить витрину оружейного магазина, схватить винтовку и застрелить преступника. И вот тут из кустов появляется Фридман и торжествующе восклицает: «Ага! Ваши либертарианские принципы не универсальны! Значит это не принципы и они не работают, поскольку ради благого дела (ликвидации преступника) нужно было нарушить права собственности (разбить витрину), которые вы считаете неприкосновенными!»

Истории такого рода обычно содержат одну из двух (или обе сразу) ошибки. Во-первых, как мы уже сказали ранее, понимание эволюционного происхождения моральных, этических и правовых норм, означает, что эти нормы не производятся кем-то со стороны в надежде что-то улучшить и исправить. Эти нормы мы открываем аналитически, исследуя поведение людей в обществе.  В 99.99% случаев взаимодействия люди не убивают, не крадут, не нападают и даже не оскорбляют друг друга. То есть, нормы описывают то поведение, которое, извините за каламбур, является  нормальным (но на самом деле, ничего «нормального», то есть, само собой разумеющегося в таком поведении нет). Следование этим нормам дает хороший результат для индивида и процесса согласования поведения в обществе. Тот факт, что можно найти, а скорее, выдумать ситуации, в которых нормы не дают хорошего результата никак не означает, что нормы не являются универсальными. Эти ситуации говорят лишь о том, что в нашем мире, к счастью, не так часто случаются катастрофы и люди не так часто оказываются на плотике посередине океана.

Во-вторых, никакие принципы не существуют сами по себе, отдельно от ситуации. Принципы это общие правила, которые используют для того, чтобы найти решение в той или иной ситуации и решение не обязательно должно буквально совпадать с тем, что гласит сферический в вакууме принцип. Например, представим, что хозяин магазина подал в суд на нашего героя-прохожего за то, что тот разбил витрину. Это и есть та ситуация, в которой судья должен взвесить все обстоятельства и принять решение, основываясь на принципах. Согласно Фридману и другим, полагающим принципы некой внешней по отношению к жизни системой, судья будет вынужден «засудить» нашего героя и Фридман видит в этом противоречие в «либертарианских принципах». По Фридману судья должен действовать либо утилитарно, посчитав, что предотвращение нарушения прав собственности на самого себя многих потенциальных жертв взрыва перевешивает нарушение прав собственности одного владельца магазина и встать на сторону прохожего, либо по-либертариански, наказав его за нарушение неприкосновенности собственности.  На самом деле, если все происходило так, как описывает Фридман, то судья может разрешить конфликт, обязав героя-прохожего компенсировать убытки и одновременно попросить жителей скинуться в пользу героя. Но вся эта ситуация, как и все прочие «мысленные эксперименты» такого рода абсолютно оторвана от жизни. В реальной жизни трудно себе представить коллизию с витриной, а еще труднее представить хозяина магазина, подающего в суд, особенно, если дело происходит в маленьком городке.

Отметим, кстати, что многие очень часто не понимают, что социальный порядок в обществе обеспечивается не только институтами формального права, но и куда в большей степени моралью и этикой. Эти три спонтанных порядка в совокупности создают нормы, которыми и руководствуется индивид в своем поведении. И понятно, что владелец магазина может выставить счет за витрину только в том случае, если ему глубоко плевать на «общественное мнение», то есть, фактически на своих покупателей и на связи, в которые он вовлечен, и, мало того, таким счетом хозяин магазина фактически бросит вызов местному коммьюнити. Это не означает, что герои — настоящие или мнимые не должны считаться с правами собственности окружающих, если им вдруг придет в голову спасать человечество от преступников, это означает, что не существует одинаковых ситуаций и в каждой ситуации применение вроде бы одних и тех же принципов даст разный результат.

Грабеж всегда более выгоден. Множество людей не моргнув глазом произносит это утверждение, обычно подразумевая, что только заботливая длань государства защищает нас от ужасов тотального грабежа. Им почему-то не приходит в голову, что если бы грабеж действительно был бы более выгоден, то мы бы до сих пор ходили в шкурах и промышляли грабежом. Государство, функция которого якобы в том, чтобы уменьшить грабеж, просто не могло бы появиться по условиям этой задачи.

Мало того, они видят только одну часть картины - вооруженный и хорошо подготовленный грабитель нападает на слабого и безоружного мирного труженика. И потому им кажется, что это “всегда” выгодно. Однако есть и другая часть картины, которая включает в себя попытку сбыта награбленного и сразу же на этой стадии начинаются проблемы. Суровая правда жизни состоит в том, что грабитель, как и все прочие, должен получать блага на открытом рынке, который создается усилиями людей, следующих правилам, которые, среди прочего, запрещают грабеж (иначе никакого рынка не было бы). Это означает, например, что с грабителем на этом рынке попросту стараются не иметь дела, он вынужден продавать награбленное с большим дисконтом. Жизни его постоянно угрожает опасность, он живет в каких-нибудь трущобах, а в старые времена так вообще в лесу. В итоге, оказывается, что профессия грабителя и разбойника - удел маргиналов или доведенных до отчаяния людей.

Сторонники выгодности грабежа сравнивают разные прибыли и издержки - прибыли самого акта грабежа с прибылями той или иной мирной деятельности  (за короткое время акта грабежа можно получить больше, чем за то же время мирной деятельности). На самом деле, нужно сравнивать прибыли и издержки грабежа, как деятельности, с прибылями и издержками мирной деятельности, то есть, видеть всю картину.

Что до государства, то оно, конечно, не уменьшает «частный» грабеж. Оно просто монополизировало деятельность по борьбе с ним, да и то, исторически совсем недавно. Правила, запрещающие грабеж намного старше самого древнего государства. Государство добавило к частному «нелегальному» грабежу государственный «законный» грабеж.

Хороший и плохой. Пожалуй, самой распространенной ошибкой в нашей теме является перенос бытовых представлений о “хороших” и “плохих” людях на анализ работы общества. Хороший и плохой - это характеристика, предполагающая однородность. Один человек всегда хороший, а другой всегда плохой. Однако, для процесса согласования в обществе важны конкретные акты взаимодействия людей. Когда либертарианцы говорят, что люди должны соблюдать NAP, это не означает, что люди должны быть “хорошими”. Это означает, что поступки, в которых соблюдается NAP должны доминировать. Даже плохие бандиты и плохие милиционеры соблюдают NAP, когда не заняты своим делом. Любой убийца и бандит соблюдает NAP значительно чаще, чем нарушает его. Либертарианцы говорят лишь о том, что социальная система устроена так, что она направляет выбор в пользу “хорошего”. Кстати, неслучайно этот принцип “поступки, а не люди”, прямо отражен в праве. Право не выясняет насколько хороши или плохи люди, оно выясняет, насколько хороши или плохи их поступки.