Парламентское большинство, Слуга народа и «про-бизнес» политика

Пишут об этом много и пространно, я остановлюсь только на двух вопросах. Первый — о большинстве. Многие считают, что «Слуга народа» получит большинство и даже сможет организовать конституционное большинство. Одни считают это хорошим, другие — плохим. Но давайте подумаем, что означает большинство в наших условиях. Означает ли это, например, «всевластие» Зеленского и его партии (независимо от того, как вы оцениваете его политику)?

Начнем с того, что понятие «большинство» у нас часто имеет сферический  в вакууме вид, и, как следствие, когда говорят, что «партия имеет большинство», совершенно непонятно, что это должно означать, кроме того, что эта партия теоретически может принимать любые законы.

На самом деле, способность «принимать любые законы», а точнее, те законы, которые нужны партии, определяется не столько наличием у нее большинства, столько наличием самой партии, а, точнее, ее идеологии. Поясню на примере. Представьте, что большинство имеют коммунисты. Или национал-социалисты. Что это означает? Это означает, что мы с вами заранее знаем, какие законы они могут принять, а какие - нет. Нам ясны границы их деятельности. Потому, что содержание закона определяется идеологией. Наличие же у партии большинства просто делает принятие такого закона технически простым.

Что мы имеем в случае «Слуги народа»? Чем определяется содержание законов, которые он может предложить? Ничем. Точнее, интересами разных групп, которые сделали вложения в этот проект. Каковы эти интересы? Они разнообразны и часто взаимоисключающи. Поэтому, когда такая партия, как «Слуга народа», получает большинство, это не говорит нам ровным счетом ни о чем. Мы не можем сказать (и никто не может) какие именно решения получат поддержку внутри этого большинства. И это, практически, все равно, что этого большинства нет.

Второй вопрос, на котором я хотел бы остановиться, таков — можно ли что-то сказать о будущей политике «слуги народа», несмотря на отсутствие у него идеологии? Как ни странно, да. Существует группа вопросов, где мы вполне можем рассчитывать на определенность и предсказуемость политики. Во-первых, это отношение к президенту и к его инициативам, которое, по крайней мере, первое время, должно быть положительным. Но, опять-таки, у этого хорошего отношения есть границы. Если часть депутатов почувствует, что президентские решения им угрожают, они не будут их поддерживать. Во-вторых, разнообразные группы внутри фракции легко сойдутся на общеэтатистской почве. То есть, что-то запретить, «урегулировать» ( монополизировать еще какой-нибудь рынок), легализовать (обложить налогом)  и тому подобное будет проходить на «ура».

И это важный момент, поскольку многие почему-то надеются на то, что «слуги народа» будут меньше обдирать свой народ. Не будут. Объясню почему. Для удобства введем понятия «про-бизнес» и «про-маркет» политики. Эти политики иногда могут внешне выглядеть трудноразличимо (например, когда речь идет о приватизации и тому подобных решениях), но это противоположные по своей сути и последствиям политики. «Про-бизнес» политика направлена на интересы какой-нибудь узкой группы. Это могут быть не только открытые и явные привилегии в пользу группы. Чаще эта политика осуществляется даже не в форме льгот для группы, а в форме запретов для всех остальных. Неорганизованное большинство обычно не в состоянии бороться с организованной группой, имеющей законодательные возможности. Ярчайший пример «про-бизнес» политики это борьба с евробляхами и в целом протекционизм. Наш героический автогигант и лицензированные автосалоны выступили против прав большинства украинцев. Другой пример такого рода — это попытки некоторых магазинов запретить украинцам покупать товары подешевле, обложив посылки из-за рубежа пошлиной и установив «квоты» на количество посылок.

Кстати, «про-бизнес» политика всегда имеет в качестве последствия бедность. Это последствие является непредвиденным, то есть, авторы таких решений обычно не имеют его в виду в качестве своей прямой цели. А бедность, в свою очередь, способствует расширению государства и укреплению его власти и, как следствие, созданию более сильных стимулов для новой про-бизнес политики.

«Про-бизнес» политика составляет основное содержание украинской политической жизни, а вот примеры «про-маркет» политики в украинской истории практически отсутствуют, все решения такого рода принимались под воздействием обстоятельств и часто просто были признанием сложившегося положения дел (легализация иностранной валюты, «разрешение» частной собственности и т. п.). Похоже, что единственным либералом-поневоле в нашей новейшей истории был Кучма со своим единым налогом. «Про-маркет» политика приводит к росту богатства и, значит и к ослаблению государства и появлению людей, готовых ему противостоять. Наши майданы были бы невозможны без широкой группы самозанятых и предпринимателей малого и среднего бизнеса.

Особенность «про-бизнес» политики в том, что она не нуждается в постоянном парламентском большинстве, она нуждается лишь в ситуативном большинстве, каждый раз в новом для каждого решения отдельно. «Про-маркет» политика, если она принимается не под давлением обстоятельств, напротив, нуждается в организованном на идейной основе большинстве. Причина тут в том, что спектр потенциальных интересов, которые бы мог объединить сторонников «про-маркет» политики, очень широк. Вы ведь не знаете заранее, что именно, кому и когда придет в голову запретить в угоду интересам узкой группы. Поэтому единственный способ объединить эти интересы — это (либеральная) идеология, которая выступает против любой «про-бизнес» политики как таковой.

Никаких намеков на «про-маркет» политику у «Слуги народа» не наблюдается. Напротив, наблюдаются «про-бизнес» заявления о желании что-то запретить, урегулировать и покомандовать. Поэтому разрушительная «про-бизнес» политика будет продолжаться как и раньше, но не потому, что у Зеленского есть большинство или его нет, а потому, что такова логика всей этой системы, независимо от того, кто именно сидит в Раде или в Кабмине. «Про-маркет» политика возможна как результат давления внешних сил (например, кризиса или революции) или как результат организованных действий.

В заключение, отмечу, что говоря об организованной группе либералов, проводящих «про-маркет» политику в Раде я рассуждаю в рамках политической теории. В ее рамках такая партия вполне возможна. Экономическая же теория, в том числе и применение этой теории к государству, чем автор пытается заниматься последние несколько лет, как раз объясняет, почему разговоры о «сильной правой партии», которые я слышу, начиная с 1991 всегда были разговорами и ими и останутся. Иначе говоря, не ждите ничего хорошего от Зеленского, нет никаких оснований для этого хорошего.